Заместитель командира охранения главного административного здания направлялся в карантинную зону, чтобы лично проверить все посты и взглянуть на пойманных утром дезертиров имперской армии. Попытки проникновения в миры, подконтрольные Союзу, происходили с завидной регулярностью. В основном это были беженцы из приграничных миров, которые бежали из империи в поисках убежища. Реже это были дезертиры, еще реже встречались люди, способные управлять силой жизни. Каждый такой случай был на слуху среди тех, кому дозволено было знать.
Среди жителей Союза Объединенных Миров, люди со способностями к восприятию силы жизни, рождались один на сотню миллиардов. С самого рождения им суждено было стать элитой общества, теми, кто ведет вперед Союз, и теми, кто противостоит натиску Империи. Участь пленных с подобным даром была куда прозаичнее. В лучшем случае их вербовали и отправляли в первые ряды обороны, в худшем их ждала судьба подопытных кроликов. Хотя, были и исключения, когда бывшие пленники, доказывая свою лояльность Союзу в битвах, занимали высокие ступени в обществе. Всех остальных беженцев из империи ждал лишь центр переработки.
Заместитель командира прервал свои размышления, так как лифт остановился на нужном этаже, и следовало сосредоточиться на работе. В обязанность его службы входил контроль над выполнением служебных полномочий всех работников администрации. И он должен был на своем примере показывать высокий уровень ответственности.
Если не считать вооруженную охрану, узкий коридор сорок третьего уровня был пуст. Содержащиеся здесь пленники представляли реальную угрозу безопасности, и знай об этом простые служащие, поднялась бы ненужная шумиха.
– Пост охраны: тридцать, двадцать один, – отсалютовал заместителю охранник у лифта. – На вверенном мне участке все спокойно.
– Наставник Лойд прибыл?
– Прибыл. Двадцать шесть минут назад.
Утвердительно кивнув, заместитель двинулся в сторону камер заключенных. Сорок третий уровень был единственным этажом, коридоры в котором не петляли как сумасшедшие. Как военный, заместитель любил предельную простоту во всем. А такие вещи, как сила жизни, не были подвластны его пониманию. Раньше он старался принимать их как необъяснимый, но имеющий место факт. Но после возвращения с линии обороны, эта сила начала будоражить его воображение. Он пытался понять, как один человек может обладать силой сопоставимой с мощью целой армии, а может и десятка армий. Если бы он не видел это своими глазами, никогда бы не поверил. И если задержанные отрядом всего в пятнадцать человек люди, обладали подобной силой, охраны здания явно было недостаточно, чтобы сдержать ее. Надежда была только на наставника, который, по слухам, был одним из сильнейших среди своих коллег.
У двери камеры, в которой держали девушку, заместитель остановился и удивлено посмотрел на охранника. Высокий, крепкий парень с силой прижимал автомат к груди, пытаясь унять дрожь. Его трясло так, что оружие в руках металось, как будто живое существо, пытающееся вырваться на волю. В глазах охранника застыл страх.
Приоткрыв смотровое окно в камеру, заместитель заглянул внутрь. На низкой койке, лицом к двери сидела девушка, глядя прямо на него. Встретившись с ней взглядом, заместитель отскочил от двери и упал, отползая к противоположной стене. Холодящий душу ужас разом выгнал все прочие мысли из его головы, кроме одной единственной. «Бежать! Бежать как можно скорее и как можно дальше отсюда!».
Несколько минут ему понадобилось, чтобы прийти в себя. Вынув свой карманный коммуникатор, он вызвал нового охранника на этаж, задав смену поста каждые двадцать минут.
– Какая ужасающая сила, – прошептал он, обходя дверь по противоположной стене. – Лойд, надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Опасаясь такого же эффекта, заглядывать в комнату для допроса, где сейчас находился Лойд, заместитель не решился. Он вывел на коммуникатор изображение с камеры наблюдения и подключил звук на наушник.
Вторым заключенным был молодой парень, приблизительно шестнадцати лет. Как раз с ним сейчас беседовал наставник.
Несмотря на почти осадное положение, город Майнстрим жил спокойной повседневной жизнью. Никаких беспорядков, преступности, даже простых правонарушений и тех местные служители закона не фиксировали. Работал общественный транспорт, все государственные учреждения и магазины. Казалось, что жителей не беспокоит то, что в шестидесяти километрах от города Союз Объединенных Миров вел ожесточенные бои с армией императора. Бесконечная война, продолжавшаяся и днем и ночью, в любую погоду, постепенно смещалась в сторону города. Каждый день империя отвоевывала километр земли, двигаясь по трупам защитников и своих товарищей.
– Месяц, максимум, и бои будут идти уже на улицах города, – говорил словоохотливый старичок, греющийся на солнышке в парке. – То же самое и с другими городами по всему континенту. Двести километров, это придел, за которым имперцы легко могут устанавливать проходы для своей армии. Вот так и живем, в ожидании, что тебя отправят на передовую, или на переработку.