Проект S.T.A.L.K.E.R. Книга 2. Защитник Монолита.

- Не понятно, но по ходу того.. сгорел. – не менее озабоченно наполняя шприц, какой-то мутной жидкостью ответил помощник, приближаясь с ним к майору, одновременно вытягивая руку и прицеливаясь в районе его шеи.

Внезапно майор прекратил свое безумное раскачивание и засмеялся глядя в потолок. Неестественный, нездоровый смех заставил долговцев отшатнутся от человека и нервно переглянуться. Кто как ни они знают, насколько быстро ломает Зона, даже таких бывалый и сильных людей как майор, и кто как ни они знают насколько деморализующе влияет сломленный Зоной сталкер на окружающих его людей.

- Ну вы это… товарищ майор… - начал было Шмель, глядя на замершего с иглой помощника и одновременно кивая ему, готовясь навалиться и скрутить майора чтобы дать помощнику сделать инъекцию антишока.

- Сгорел говорите? – как ни в чем не бывало начав снова раскачиваться на стуле и захохотав пуще прежнего спросил Крученко, по - прежнему глядя в потолок. – Все собрались?

- Все. – Ответил Шмель, замешкавшись на секунду.

- Сгорел… - продолжая хохотать, своим уже неприятным смехом, умилился Крученко - как в танке?!...

Шмель и помощники переглянулись, лицо Шмеля перекосила гримаса ужаса.

- Все на выход!!! – заорал он, и развернувшись ударил плечом по двери будки, едва только стоящий у засова помощник успел отодвинуть засов, но дверь вопреки ожиданию не открылась. Хохот майора стал громче. Долговцы наперебой заколотили прикладами и сапогами в дверь, начиная понимать смысл происходящего. Помощник майора сел за мониторы и бешено заколотил пальцами по клавиатуре, на дисплее одна за другой вместо остановленных картинок последних передач с вертолетов начали появляться изображения окружающего их леска.

- Вот он! – закричав и выставив палец в один из мониторов, в ужасе закричал офицер.

Бойцы бросились к экрану. Посреди кустарника поросшего морем жгучего пуха, доходившего ему до пояса стоял человек в комбинезоне Сева, поляризованное стекло забрала было закрыто. Через мгновенье камера начала поворачиваться в сторону.

- Верни камеру на место! – потребовал Шмель, во все глаза, полными ненависти смотревшего на фигуру.

- Я не трогал камеру – упавшим голосом ответил помощник. – она сама… с машиной.

Хохот майора, стихшего было при появлении на экране зловещей фигуры возобновился вновь, и теперь он напоминал больше кашель слепых псов, казалось сейчас он тоскливо завоет, как слепой пес при виде загнанного и безоружного сталкера. Машину ощутимо качнуло и начало поднимать вверх. Приборы, запищав сигналами, выключились и в непроницаемой будке загорелось красноватое аварийное освещение, стало душно. ПОП на базе Урала все сильнее и сильнее раскручивался вокруг своей оси. Бойцов начало растаскивать по стенам нагревающейся будки. Не прикрепленные к полу предметы и все что лежало на столах, также разлетелось к стенкам.

- Что это Шмель? – крикнул один из бойцов все время дежуривший снаружи и не наблюдавший за событиями в режиме реального времени. Боец пытаясь преодолеть нарастающую центробежную силу, вдавливающую его в уже немилосердно нагревшиеся и чувствующиеся через бронежилет СКАТа стены будки. Один из помощников коснувшись щекой стены заорал обжегшись, но отодвинуть голову уже не мог, вращение ПОПа стало еще быстрее. Майор, освещаемый как и все вокруг красным тяжелым светом, сидящий посередине оси вращения машины и вцепившийся руками в стол каким –то чудом не был стянут к стенам будки. Еще один боец, стоявший ближе всех к двери заорал не своим голосом. Прижатый к стене уже раскаленной будки, его бронежилет начал чадить, а по прижатым к стене машины рукам голубыми искрами бить электрические разряды. Через мгновение еще несколько человек начали кричать и дымиться, одновременно прошиваемые пока не смертельными, но болезненными молниями. Будка стремительно увеличивала скорость вращения. Те несколько человек, которые стояли дальше от входа еще не подверглись высоким температурам и электрическим разрядам, вынуждены были наблюдать за агонией товарищей и бороться с тошнотой, а некоторые с собственными рвотными массами, душившими их в задымленной комнате. Майор, мертвой хваткой вцепившийся в стол и раскрыв безумные глаза, перекрикивая остальных кричал никогда не слышанные им ранее слова:

- … узреют люди образ свой, тлен и немощь, жажду и голод, покуда не смирятся что нет у них исхода от тени своей, покуда не сменят они образ свой и страх…

Прижатые к стенам будки люди, освещенные аварийным светом, не имеющие возможности пошевелиться, хрипели и умирали сжигаемые, раздавленные и прошиваемые электрическими разрядами одновременно, в фантастическом танце невиданной новорожденной аномалии.