Проект особого значения. Версия 20.23

– Расстояние до объекта – четыре тысячи сто пятьдесят метров. Предполагаемая угроза отсутствует, – хрипло известил автопомощник, словно и ему передалось необъяснимое волнение пилота. – Активирую функцию идентификации.

«Нет, не случайно меня мариновали на корабле четверо суток. И капитан, тот ещё жук, мог бы оповестить о возникших сложностях, вместо того чтобы запереться в каюте с инструктором и спорить до посинения. Конспираторы».

«Академик Сивирский» прибыл на место в указанное время. Экипаж отправился отдыхать, кроме вахтенных офицеров и группы матросов. Мерно шумели винты, удерживая легшее в дрейф судно. Артём продолжал настройки навигационного оборудования, забравшись внутрь челнока. Здесь, в трюме, было тихо и светло, ничто не отвлекало от подготовки к спуску шаттла под воду. Ничто, кроме размышления о предстоящей встрече с Иваном. Артёму казалось, что друг совсем не изменился с тех пор, как заступил на свой бессменный пост: всё тот же голый череп, унизанный множественными трубками со стороны затылка, всё та же обезоруживающая улыбка, знакомая со дня первого знакомства. Даже выражение лица уверенного в себе человека и, вместе с тем, застенчивое и располагающее, оставалось таким, каким он помнил его много лет тому назад.

– Готовишься? – неожиданный вопрос подошедшего инструктора выдернул его из воспоминаний. – Придётся отставить.

– Что так? – Артём вытер ветошью руки и выбрался с сиденья пилота. – Надолго?

– По ситуации, – уклончиво ответил инструктор и улыбнулся. – Океан не принимает пока.

«Ситуация» растянулась на четверо суток. Он не мог припомнить такого за всё время своих спусков, когда экспедицию возглавлял Николай Генрихович. С ним не забалуешь. Как правило, погружение происходило в следующую ночь после прибытия, реже – через двое суток. Но чтобы «загорать» без малого неделю – это, конечно, перебор.

– Будь крайне внимательным, – напутствовал Артёма капитан, когда наконец «отцы-командиры» решились начать спуск челнока. Ходовые огни «Академика Сивирского» были потушены, но даже в этой кромешной темноте он чувствовал озабоченность и тревогу на лицах членов команды сопровождения. – При обнаружении опасности немедленно возвращайся назад.

– Думаю, что было бы правильнее меня посвятить в ваши опасения. – Артём заправил манжеты скафандра, спеша забраться в люк спускаемого аппарата. – Или вы считаете, что потенциальные риски лучше преодолевать в неведении?

Капитан помолчал, затем присел на корточки и шёпотом произнёс, склонившись к Артёму:

– Следят за нами, старик. Все эти дни «паслась» рядом подводная лодка, но сейчас снялась с дежурства. Вот и решили в паузу произвести погружение, не дай бог опять вернётся. Так что, береги себя.

Он похлопал Артёма по плечу и отошёл от борта, провожая долгим взглядом скрывшийся под водой челнок…

– Расстояние до объекта одна тысяча восемьсот девяносто восемь метров. Предполагаемая угроза отсутствует. Удалённость движущихся предметов не позволяет осуществить идентификацию, – хрипло бубнил бортовой помощник.

– Сбавь скорость, приятель, и прижмись к вон той скале, – отдал он голосовой приказ автопилоту.

– Конкретизируйте маршрут, командир, – надтреснутым голосом откликнулся тот.

– Сейчас. – Артём навёл курсор на одиноко торчавшую подводную скалу, густо облепленную морской растительностью, отчего она казалась живой и подвижной. – Координаты точки: пятьдесят два градуса северной широты, сто семьдесят два градуса восточной долготы. Давай остановимся и оглядимся.

Шаттл медленно вплывал в грот, скрываясь в подводной арке под ветвями водорослей, колыхающихся в потоке подводного течения, словно приветствуя заблудившегося странника и предлагая свой кров и покой…

«Пираньи» вернулись. Иван вздрогнул, услышав скрежет манипулятора одной из амфибий. Стальные клыки остервенело грызли скорлупу из донных отложений, образовавшуюся за десятки лет его пребывания на борту «ЗАСЛОНа». Он замер и почувствовал, как напряглось всё тело, которого не было. Или было?! Иван опустил глаза вниз, но не увидел ничего, кроме постамента из полимерных материалов, на котором покоилась его голова. Однако он явственно чувствовал наливающиеся жаром мышцы ног и рук, как холодеет в груди от грядущей опасности, как освобождается мозг от наносного, ненужного, готовясь вступить в схватку с умным, хитрым и подлым врагом.

– Что, Ваня, послужим державе? – прошептали бескровные губы. Морщины выступили на голом черепе, рассекаясь глубокой бороздой через переносицу. – Послужим!

«“Главное в нашем деле – выдержка”, – всплыли в сознании слова мудрого учителя. – Вы снова приплыли ко мне белым пароходом, как и обещали? Эх, Николай Генрихович, жаль, что не увидите, как всыплю супостатам. Будьте уверены, я вас не подведу».