Проект «Лузер». Эпизод четвертый. Преисподняя

– Вы слушаете? Саксон пишет: «Там, на берегах реки Нево есть укрепление, которое мы, даны, называем Редегост, а местные племена именуют его каждое по-своему. Оно стоит на островке при пересечении трех рек, и внутрь города ведет трое ворот. Двое из трех ворот служат для прохода, а третьи, самые большие, смотрят на запад, где нет ничего, кроме сурового моря. Древняя легенда утверждает, что накануне больших бед жителям города каждый раз является один и тот же знак. Если их земле начинает угрожать беда или вражеское нападение, то из моря выходит гигантский вепрь с белыми, словно морская пена, клыками. На глазах у всех он выбирается на берег и катается в грязи, пока не перемажется весь, а жители потом находят на берегу серебряные монеты. Каждые девять лет в этом святилище проходит большой праздник, на который съезжаются жители всех концов Северной страны. Само торжество длится девять дней подряд, и каждый день жрецы приносят в жертву одного человека. Считается, будто человеческая кровь умилостивит богов. Тела убитых развешивают в священной роще. Пропустить торжество не может никто. Правители племен присылают в святилище богатые дары, а каждый, живущий в окрестностях, должен принести в святилище что-то из своей охотничьей добычи, и обычно это бывает заяц. Обычно этот праздник происходит в канун весеннего равноденствия, и один купец из Упсалы рассказывал мне, что видел, как в эти дни на деревьях вперемешку висели разрубленные тела принесенных в жертву людей, дары от вождей племен, и принесенные жителями тушки зайцев».

Дядька захлопнул книгу и с видом победителя посмотрел на майора:

– Скажите, офицер, вы никогда не думали над тем, где именно на территории Петербурга могло находиться это святилище?

Майор поднял на собеседника глаза. Взгляд его был полон страдания.

– Уверяю вас: никогда не думал.

– А меня, не скрою, этот вопрос занимает уже несколько лет. Следы пребывания древних скандинавов обнаружены в Ленинградской области, считай, повсеместно. Несколько их погребальных курганов всего лет двести тому назад стояли даже на том месте, где сейчас выстроен Смольный собор. А знаменитый краевед Пыляев перечисляет не меньше полудюжины старинных серебряных кладов, найденных в черте города за первые сто лет его существования. Крепостной крестьянин помещицы Возницыной корчевал деревья где-то на стрелке Васильевского острова и наткнулся на целую бочку скандинавского серебра. Что-то около центнера драгоценного металла. Откуда оно тут? Да еще в таком количестве?

Майор издал звук, что-то среднее между протяжным «эээ» и носовым «мммм». Человек в очках, похоже, истолковал звук в том смысле, что собеседник внимательно следит за его мыслью, хотя это было совсем не так.

– Что мы имеем? Тысячу лет назад где-то в самом центре современного Петербурга находилось древнее святилище. Оно находилось на острове, лежащем на перекрестке трех рек, и в дар тамошним богам язычники когда-то приносили подстреленных на охоте зайцев. Вы знаете в центре города хоть одно место, в котором перекрещивались бы три реки?

– Нет.

– Неужели не знаете? А я вот уверен, что вы догадаетесь. Давайте представим карту города: вот через Петербург течет Нева. Это первая река. Перед Васильевским островом она разделяется на Большую Неву и Малую. Малая Нева – это река номер два. И сюда же, к Васильевскому острову, выходит Кронверкский пролив. Незнакомое название? Так называется небольшая протока, текущая вдоль стен Петропавловской крепости. Сколько получается рек? Три! А знаете, что самое интересное? Остров, на котором стоит Петропавловская крепость, называется ведь Заячьим. Хотя никаких зайцев там отродясь никто не встречал.

Стогов усмехнулся. По лицу майора было видно, что еще немного и его все-таки вырвет прямо на стол. Однако гуманитарный очкарик даже и не думал успокаиваться.

– Насколько мне удалось выяснить, археологических раскопок на территории Петропавловской крепости никогда не проводилось. Там еще до войны поселилось несколько каких-то секретных военных институтов. Вы наверняка слышали об этом.

– О том, что в Петропавловской крепости имелись секретные институты?

– Да.

– Что-то такое припоминаю.

– Вот и отлично. Большая часть территории была закрыта не то что для исследований, а даже для посещений. И это хорошо.

– Хорошо?

– Конечно! Если древнее святилище действительно существует, мы можем быть уверены, что его остатки так и лежат не потревоженными под фундаментами нынешней крепости. И когда ученые все же извлекут на свет божий то, что от него осталось, это будет просто сенсационное открытие. Сен-са-ци-он-ней-шее!

Взяв себя в руки, майор все-таки поднял глаза на собеседника. Далось ему это нелегко, но все-таки далось. Прокашлявшись, прежде чем начать говорить, он спросил:

– Вы видели вывеску у нас на двери?

Очкозавр собирался рассказать что-то еще и даже, может быть, зачитать пару цитат из книжек, которых у него в портфеле наверняка было еще много. Вопрос майора сбил его с толку.

– На двери? Видел.

– И что там написано? «Нобелевский комитет»?

– Почему «комитет»? Там написано «Милиция».