Проект Эрешкигаль

Он опять переглянулся с остальными, не отпуская ладони с поднятой руки длинноволосого, попробовал улыбнуться, но сдался и покачал головой:

– Приказ касается вас. И мне не хотелось бы вам навредить и увести вас отсюда против вашей воли.

– А у тебя или них получится? – с насмешкой поинтересовалась я и с грустью посмотрела на оставшуюся половину пачки. – Эх, жалко, что они так быстро заканчиваются. Так надоели уже лепешки, а крекеры я съела еще в середине лета.

У Прокофьева блеснули глаза. Видать, придумал новый ход в переговорах и, не давая мне возможности поразмышлять над его идеями, тут же выдал:

– Может, мы сможем договориться?

– О чем? – делая вид, что не понимаю, куда он хочет меня завести своими предложениями, поинтересовалась я.

– Сделаем бартер. Вы отправитесь с нами из леса, а мы предоставим вам все необходимое для комфортного проживания здесь.

– Если бы кто-то из вашей структуры хотел организовать мой уют, они бы сделали это лет семь назад, – в моем голосе начал проскальзывать холодок, от которого у тех, кто обладал хоть какой-то длиной волос, прически слегка приподнялись у корней. – Они же благополучно забыли про мое существование, выдохнув от облегчения, и не особо переживали, как у меня получается жить так далеко от ближайшего населенного пункта. Так что давай не будем сейчас делать предложения и обещания, которые лично ты выполнить не сможешь, – заметив смущение и негодование в глазах незваных гостей, я продолжила свои обвинения. – Это вы пришли на мою территорию, вытоптали все, угрожаете оружием и требуете, чтобы я все бросила и пошла с вами. Вот только мне это совершенно не надо.

– Неужели вам не хочется вернуться в комфорт современной цивилизации?

Над столом, домом, огородом или даже ближайшим лесом раскатился мой искренний смех. Им и вправду не рассказали даже половины обо мне. Как они планировали уговорить меня выйти отсюда и ради чего?

Такой реакции гости явно не ожидали, рука светловолосого тоже дернулась к автомату, второй мирный резко дрогнул всем телом и принялся озираться, видать полагая, что из лесу кто-нибудь выйдет на шум.

Когда я отсмеялась, а бойцы перестали хвататься за оружие, мы смогли нормально познакомиться.

Миша Прокофьев и вправду оказался мирным. Свое звание парень получил за службу в штабе. И единственная его причастность к боевым действиям заключалась в том, что порой его привлекали к переговорам. Да и то за столом и в теплом кабинете. А учитывая, что он с детства не любил природу, отлынивал от школьных и студенческих походов, избегал дачной повинности и забегов по грибы, то удивительно, что это не ему достался капкан.

Второй совершенно небоевой персонаж представился именем Павел Хвостик. И он вообще никакого отношения к отряду не имел бы, если бы не тот самый бедолага на лавке. Именно Сергей Луншин был поставлен во главе отряда, как отменный стратег и тактик. И именно он настоял на том, чтобы взять с собой Пашку, который все равно болтался без дела по его родной военной части. По сути же, эта доблестная повинность легла на его плечи по наследству – перешла от деспотичного, властного отца, не знавшего ничего, кроме люка танка и вечной грязи.

Длинноволосого Витьку привлек к операции тоже Луншин, как и смуглого Андрея. Эту молодую парочку он знал и прежде, встречал на учебных полигонах и даже сталкивался в нескольких не очень крупных операциях на южной стороне. Несмотря на участие в боевых действиях, они по-прежнему оставались мальчишками. Только автоматы сменились с игрушечных на настоящие. В остальном же мышление не претерпело существенных изменений.

И только голубоглазый Костик оказался в отряде совершенно случайно. Просто потому, что нужно было «заткнуть дыру». Сергей решил, что смелый, отчаянный и немного безрассудный парень, неплохо справляющийся с разведывательными операциями, гармонично впишется в его команду. И, если не кривить душой, не прогадал. Не самый умный или осторожный боец довел их до моего домика живыми, и прими на себя Луншин стратегическое командование, сидя на верхней ветке, а не следуя за ним по пятам, то жертв было бы гораздо меньше.

– Я так понимаю, что пользоваться средствами связи у вас не получилось. И поэтому товарищ Сергей решил руководить непосредственно на поле?

– Да, – растерянно согласился Мишка, удивляясь тому, что все для меня настолько очевидно. – У вас тут техника барахлит.

Это самое частое выражение, которое произносят в моем присутствии. А как же! Чего бы ей не «барахлить»? Но объяснять сейчас, что на самом деле она не сбоила, а просто не работала, мне не хотелось.

Потому-то я соскочила с лавки, вооружилась чайником, сбегала до крыльца, под удивленными взглядами бойцов набрала воды из большой деревянной кадки, и поставила вторую порцию чая. А после просто села и продолжила расспросы:

– Ладно, с вашим юношеским отрядом отличников боевой подготовки мы разобрались. Теперь к более насущному – кто такой Генадьев? И какого бобрового хвоста он погнал вас ко мне?