Проект Эрешкигаль

– Чего так? – с насмешкой поинтересовался Костик и как-то ловко крутанул свою кружку на столе, успев поймать ее в движении.

Пашка обреченно вздохнул и склонил голову то ли к столу, то ли к посуде – с моего угла плохо просматривалась вся картина:

– А того, что я ему жизнью обязан, – решился он на ответ, давшийся с большим трудом.

Все тут же повернули к нему головы, выражая крайнее удивление и задавая немой вопрос. Но парень не торопился рассказывать все в подробностях, будто снова погружаясь в то время и переживая то, за что он оказался обязан.

– Когда это было? – очень спокойно спросил Витька, не требуя детального рассказа, а позволяя Пашке самому выбрать с чего начать.

Хвостик помолчал еще немного, поставил на стол кружку и ухватился за нее обеими руками, как за единственную опору:

– Десять лет назад.

– Тебе же тогда было…

– Ага, двенадцать исполнилось.

– И как так вышло? Что случилось? – Витька говорил спокойно, отлично зная, как наводить собеседника на нужные ответы и не закрываться в себе.

– Похитили.

– Ребенка? – едва сдержав праведное негодование, уточнил Мишка. – Зачем?

– У преступника нет ограничений. Если он похищает, то не ребенка, старика или женщину, он похищает объект. И после диктует свои требования, зная, что они будут исполнены.

– И какие были требования? Чтобы ты жвачкой поделился? – стараясь перевести в шутку короткое заключение товарища, поинтересовался Костик.

Но на него посмотрел не мирный Пашка, который боится один идти в сортир или тревожится, что в палатке будет холодно. Сейчас свою историю рассказывал парень, переживший не только похищение и самый глубинный страх – страх смерти – а еще и облегчение от освобождения, открытие новой жизни и благодарность за подобный подарок.

Я же попробовала сопоставить услышанное и едва не треснула себя по лбу. Если чуть прищуриться, снять с лица Хвостика пару килограмм и сантиметров, очертить скулы более острым уголком и глазам придать немного раскосый разрез, то в нем отлично узнается мальчишка, которого попросил выручить дядь Саша. Как раз десять лет назад.

Воспоминание так резко ударило в голову, что тело еле удержалось на крыльце, все же не скрипнув ни единой доской, чтобы не оборвать нить повествования парня, пережившего такое потрясение в подростковом возрасте:

– Вы ведь все знаете, кто мой отец, – он не спрашивал, а утверждал, прекрасно понимая, что Хвостик – фамилия достаточно редкая. А если попробовать найти еще одного такого же в силовой структуре, то придется уйти очень далеко от этих мест.

– Танкист, – пожав плечами, ответил Мишка.

– Ну да, – уклончиво согласился Пашка. – Вот похитителям что-то и понадобилось от него. А нет лучшего рычага воздействия на человека, чем угроза жизни его ребенку.

– Он же простой вояка, – удивленно заметил Костик. – Что от него требовать-то можно?

– Кто их знает, – теперь плечами пожал уже Хвостик. – Если они решились на это, значит, было чего требовать. Я никогда после похищения не спрашивал – трусил услышать правду.

– И все же, если взять с него нечего, а тебя все равно захватили, то почему отпустили?

– А меня и не отпускали, – Пашка усмехнулся и, выдохнув переживания, пояснил. – Меня спасли, – заметив приподнятые брови, он продолжил рассказ. – Когда похитители вышли на отца, они сразу же объявили все свои требования. Все шло по их сценарию – захват, изоляция, выжидание, контакт, доказательство совершения действия, угроза, требования. Будто с них потом учебники писали. Затем настала темнота – на голову надели мешок и держали так несколько дней, даже еду просовывали через низ. Удобного мало, но есть хотелось, так что терпел и ждал, когда за мной придет отец. И когда уже привык ко всему этому, даже размеренному гулу генератора, отдававшемуся эхом по всему вокруг, как наступила тишина. Я честно тогда сильно перетрусил. Ничего не вижу, а теперь еще и слуха лишился. Думал – все, пришел конец. Отец не выполнил требований и меня убили. А мысли эти – остаток от меня, душа отходит. Но потом послышались какие-то крики. Очень далеко, будто в другой реальности. И снова тишина. Так и перемежалось все – крик, тишина, возглас, звук удара, опять тишина. В общем, думал уже от напряжения помру. Потому что понимал – идут либо ко мне, либо за мной. Без вариантов. А потом и правда, кто-то осторожно взял меня за руку, прошептал что-то тихое, успокаивающее и повел за собой.

– И ты пошел? – приподняв брови от удивления и недоверия, уточнил Андрей.

– Выбор-то невелик. Если это похитители, то могли и там убить, тогда чего сопротивляться, может, хоть в последний раз дадут на небо посмотреть. А если спаситель, значит, выведет оттуда. Но в любом случае, все это закончится. И я тогда ничего больше и сильнее этого не хотел. Потому пошел. Без вопросов и просьб.

– И кто все-таки это оказался.