Проект 4 +

Про охоту ей понравилось но он подозревает, что ей не понравилась отведённая ей второстепенная роль. Что значит, её не возьмут? Она вещь что ли какая? Или совсем уж зелёный юнец? Она здесь первый воин и это она должна решать, кого брать а не наоборот. Но по существу, возразить ей было нечего или просто сразу не нашлась, что сказать. Слишком много событий и эмоций одновременно. Клинки ещё эти … почему этот … это существо считает эти излишне тяжёлые железки оружием? Да их даже в руки взять нельзя пока не порвёшь какую-то бумажку! Так то да. Хорошая сталь, удобная ручка, отменная заточка … вроде бы, всё хорошо и даже лучше, чем у её лахорр, которые вновь оказались сломанными и лежали теперь на дне её нового ранца, внутренний объём которого просто пугает. Всё никак в голове не умещается тот факт, что можно взять и сделать своими руками из кожи и железа вещь, которая меняет локальные свойства пространства в нужную тебе сторону. Одного этого хватит, что бы усомниться в собственной адекватности. Однако, особо сильных эмоций по этому поводу испытывать тоже не получается. Странные события с ней уже случались. Очень странные.

Хотя бы её появление … ну это ладно. Вокруг неё много таких было. Только не совсем таких. Она единственная, кто появилась в этом мире вместе с лахорр одно наличие которых сильно помогло без особого труда занять ей лидирующее положение в обществе. А вот качество этих лахорр было откровенно слабым. Примерно так же выглядит тренировочное оружие. Но они обладали свойствами, которые нельзя было никак объяснить. Они всегда были нужного размера. Хозяйка росла и они росли вместе с ней. Изменения были небольшие но они были. Как хорошо было, когда она могла думать, что изменение в оружии ей мерещатся. Но после того, как поменялся сам материал клинков, пришлось признать, что ей не причудилось. Но, к тому времени, это сделать уже было проще. Она уже убедилась, что это оружие невозможно ни выбросить, ни потерять, ни кому-то передать. Сама мысль, что бы отдать своё оружие … это только для того, что бы убедиться. А ещё, ломаются они не в первый раз. Они вернутся к ней целыми и невредимыми. Более того, они станут лучше, чем были. Нужно только как-то извернуться и убить кого-нибудь сильного. Что бы «выросло» оружие, нужно вырасти самой. А как растёт воин? В боях и победах. Эта зависимость у неё никакого сомнения и отторжения не вызывала. Знала бы она, как это выглядит в глазах других разумных. Только один факт её сильно смущал. Убить нужно было животное. Это, скажем так, не та победа, которой может гордиться воин.

Однако, это обстоятельство помогло «вырастить» свою боевую когорту и даже мужчин, без которых в походе тоже не обойтись. Конечно, та небольшая когорта, которая её сейчас сопровождала и поддерживала «с той стороны» никакими воинами по праву рождения не являлись. Но никто не мешает … теперь не мешает набрать «ополчение». Её Право на высшую командную должность, всё таки, оспаривалось, куда уж без этого? Но доказать свою правоту было для неё не так уж и сложно. Более того, неожиданно легко. Она и раньше была мастером боевых искусств но сейчас, это выглядит так, будто она вспомнила все прошлые уроки и до совершенства заучила все боевые связки и переходы. Что и позволяет … позволяло ей считать себя непревзойдённым мастером и несменяемым высшим командиром. Позволяло до тех пор, пока сюда не явилось это существо.

На место стоянки рейда, которое они вынуждены были делить с несуразными уррихообразными волосатыми мутантами (не буду объяснять, почему мы их до сих пор не прогнали. Это … не хочу вспоминать.) явилась сущность и спокойно занялась какими-то своими непонятными делами. Ни на нас ни на лохматых, как он выразился, соседей он внимания не обращал как будто нас и вовсе нет. Цели его были смешными (что это за цель такая — воткнуть в камень деревянный столб?) а мощь невообразима. Достаточно сказать, что он был невидимым и, при этом, вполне материальным. Сколько времени он тут находился, я сказать не могу но когда он начал действовать, этого трудно было не заметить. Начал он с того, что зачем-то обрушил огромный кусок скальной плиты а затем взял и самым наглым образом занял большой кусок пограничного острова повесив прямо в воздухе светящиеся шары и никого не пускал в захваченную им область. Даже меня!