Проект 14

Алексей же получив от сестры-хозяйки ключи от номера по соседству, перенес туда весь нехитрый скарб и, к своему удовольствию, отметил, что номера на первом этаже гораздо уютнее тех, что были на верхних этажах. Мебель была куда удобнее и дышала домашним уютом. Стены были не выкрашены, как наверху, а поклеены уютными обоями в цветочек. Окна были завешаны нежно-голубыми шторами. Ощущение больницы улетучилось моментально и журналист, приняв вечерний душ, предпочел не задаваться новыми вопросами и дождаться утра самым, что ни на есть, приятным способом, просто уснув.

***

Ближе к вечеру наружное наблюдение доложило агенту Элис Смитт о перемещениях за день: территорию «кротов» покинул реанимобиль в сопровождении автомобиля охраны. Кортеж направился прямиком в частную клинику, что располагалась к западу от Берна. Автомобиль наружки передал слежку коллегам из второй зоны наблюдения, и уже через пятнадцать минут был получен доклад о том, что в реанимобиле базу «кротов» покинула Наталья Ивановна Корелина – опекун Кристины Громовой. Хаккерам группы не составило большого труда взломать сервер частной клиники и получить информацию о вновь поступивших пациентах. Оказалось, что у женщины диагностировали инфаркт миокарда вследствие закупорки одной из коронарных артерий. Пациентка Корелина помещена в кардиологическое отделение и уже получает полный курс лечения, предусмотренный внутренним уставом клиники. К ее палате приставлена охрана из двух человек, вероятно из числа охранников на объекте наблюдения. Больше полезной информации докладная записка не несла, и Элис отложила ее в сторону.

С одной стороны эта ситуация не выглядела оптимистично, инфаркт не может вселять оптимизм, но с другой стороны, Наталья Корелина была самым слабым звеном в связке Соловьев – Громова – Корелина. Журналист настоял на том, чтобы рассказать всё опекуну Кристины – Наталье Корелиной, иначе он не смог бы координировать их действия. Но именно Корелина, как эмоционально заинтересованный человек, меньше всего внушала доверия. Рано или поздно ее эмоции выдали бы всех с потрохами. Тогда вывести из игры всех её участников без потерь было бы практически невыполнимой задачей. Сейчас же ситуация показалась для Элис более выгодной, чем раньше. Лёжа в больничной палате, она никому не сможет сболтнуть лишнего. Да и выкрасть ее и передать Российским властям, было бы гораздо удобнее из больницы. Всё меньше заложников, подумала Смитт и решила, параллельно с основной работой, разрабатывать стратегию в отношении Натальи Корелиной.

Глава 18

Алексей Соловьев собирался проснуться раньше, чем обычно. Этим утром он хотел первым разбудить Кристину и предложить ей прогулку. Прошлым вечером им так и не удалось объясниться, хотя оба испытывали острую в том необходимость. Что-то произошло во время осмотра доктором Бойлем, и Кристина явно желала поведать о том. Всем своим видом она выказывала нетерпение, но не могла позволить себе заговорить в стенах клиники. Вскоре её нервозность, с легкостью передалась Соловьеву. К слову сказать, эта ночь была далеко не самой лучшей в жизни журналиста. Сознание покинуло его, как только голова коснулась подушки, но часа через два "любимое" сновидение вновь заставило Алексея проснуться в холодном поту. Как правило, после таких пробуждений сон больше не задерживался в комнате Алексея и ему, дрожащему от холода и страха, приходилось коротать остаток ночи, занимая себя, чем придется. Конечно, спасала работа, но иногда и ее не хватало. Тогда Алексей просто слонялся без дела по городу. Выходил в ночь и шёл, куда поведут ноги. Чаще подобные прогулки заканчивались у стен здания, где располагалась его редакция. Коллеги по перу не догадывались об этой странной привычке, лишь удивленно разводили руками, мол, каким это образом Соловьеву удается оказываться на работе раньше всех, хотя, путь от его дома до места работы пролегал, чуть ли, не через половину Москвы? Сам Алексей улыбался после каждой колкости на этот счёт и отговаривался простым "рано встаю". Лишь его непосредственный начальник Порохов знал о странной наклонности своего протеже. Поскольку сам редактор страдал хронической бессонницей и с той самой работы, зачастую, просто не уходил, ему не раз доводилось видеть ранние визиты Соловьева. Впрочем, подобное рвение к работе трудоголику Порохову льстило и, как следствие, Соловьев у главного редактора ходил в любимчиках.