Продавец времени

– Вадим, – прервал его старик, с гримасой недовольства на лице. – Я же тебя не за мускулы возле себя держу, а за преданность и мозги! Ты же видишь, у нас интеллигентные гости, изъясняйся нормальными языком.

– А, ну понял, – несколько опешив, Вадим посмотрел на гостей и, с трудом подбирая слова, четко выдал информацию: – В общем, вашего парня развели на деньги профессиональные игроки. Есть такая группа лохотронщиков, старший у них Николай Бараев. Кличка Бурый, очень ему подходит, но сам себя называет Граф. Держит подпольное казино, букмекерский бизнес. Живет хорошо, но по старой привычке играет в покер по-крупному. Всегда выигрывает, но у разных лохов, что попроще. Серьезные игроки с ним не играют.

– Что-то я не помню таких. Из молодых? – задумчиво спросил старик.

– Да, поднялся не так давно. Личность известная, но особым авторитетом не пользуется, понты одни, – ответил Вадим. – В общем, вписываться серьезно за них никто не будет.

– Понятно, детали его биографии мне не интересны, – пояснил Виктор. – Ты лучше вот что мне скажи, Вадим, мог наш парень сам проиграться?

– Мог, но так крупно – нет, – уверенно ответил Вадим. – Бурый проигрывать не любит, потому играет всегда нечестно…

– Да, обленился последнее время народ, – возмутился хриплым голосом старик. – Даже красиво раздеть не умеют, доят всех подряд досуха. Жадный народ стал. Дикий.

– Ну, я и говорю, борзые, хотите я стрелку… – оживился Вадим, но потом осекся и продолжил: – Встречу назначу с ними, надавлю немного…

– Не надо давить, – возразил Виктор. – Я думаю, договоримся дипломатично, а вот встречу назначить нужно. Где они обычно играют?

– В «Старом филине», есть такое заведение небольшое, – ответил Вадим. – А суть встречи?

– Я хочу поиграть с ними в покер, по-крупному, – уверенно заявил Виктор, отчего сразу получил одобрение в глазах Вадима.

– Не вопрос, сделаем, – весело ответил Вадим.

– Сделай, правильно сделай, – одобрительно произнес старик. – Иди.

Вадим, спрятал улыбку, преданно кивнул и молча удалился. А старик после непродолжительного молчания продолжил, внимательно глядя на Виктора:

– Одна игра, одна раздача. Помню я такую игру. Очень была игра интересная, только давно это было, в году восемьдесят…

– Давно, – обрезал Виктор, глядя старику прямо в глаза. – Мало кто помнит, из тех, кто еще жив.

– Да, – протянул старик. – В этом весь интерес, что только двое до сих пор и живы еще.

Возникла очередная молчаливая пауза. Старик пронзительно и задумчиво смотрел на Виктора. Виктор спокойно смотрел в глаза старику.

– Ты же хочешь что-то спросить у меня, старик, – мягко произнес Виктор. – Спроси, не бойся.

– Да, ты прав, Виктор, я старик и прожил долгую и сложную жизнь, – осторожно начал старик, задумчиво глядя на Виктора. – Но когда я на тебя смотрю, ко мне приходят мысли, которых я по-настоящему боюсь. Я всегда гоню их прочь, но вот ты появился в моей жизни снова, и эти мысли вернулись вместе с тобой. Сколько я тебя знаю, ты всегда жил своей особой жизнь. Твои поступки и просьбы ко мне всегда были совершенно бескорыстны. Никто никогда не обращался ко мне с такими просьбами, кроме тебя. Ты словно заставляешь меня меняться к лучшему, даешь возможность делать благие дела. Мне, вору и убийце!

Старик ненадолго замолчал и, не дожидаясь ответа, продолжил:

– А я всегда помогал тебе, помогал людям, не меняя своих принципов, и мне всегда это было по душе. Но сколько я тебя знаю? Много лет, половину своей жизни. Ты совсем не изменился за эти годы. Весь мир изменился, а ты нет. Даже твое лицо не постарело…

Старик замолчал, он словно боялся произнести последующие слова.

– Спрашивай, я отвечу, – строго, но с абсолютным спокойствием сказал Виктор.

– Однажды у меня появилась мысль, что это бог разговаривает со мной в твоем обличии… – выдавил из себя старик, не отрывая взгляда от Виктора.

Виктор ничего не ответил, продолжал смотреть старику прямо в глаза, мягко, с какой-то снисходительной теплотой, но без улыбки.

– Каждый предмет, появляясь на свет, имеет минимальные изъяны, но в процессе существования приобретает свои особенности, как монеты после чеканки все одинаковые, а спустя годы каждая имеет свои неповторимые царапины и вмятины, – начал Виктор. – Так же и люди, чем сложнее путь они выбирают в жизни, тем больше жизненных царапин появляется на их теле и на душе. Твой жизненный путь: идти против течения, через препятствия, ломая чужие судьбы. Этот путь сложен, и вот ты уже старик с морщинами и шрамами на лице. Мой путь иной, он тоже непрост, но мои возможности гораздо шире, и потому шрамов и морщин у меня больше на душе, чем на теле.

Виктор встал с кресла и добавил:

– А бог, он у каждого внутри, и не приходит он в чужом обличии. Каждый человек волен сам определять свои поступки, и, несмотря на разные жизненные пути, по которым идут люди, конечные цели часто у них совпадают.

– А жаль, – с грустью произнес старик и закрыл глаза. – Я бы спросил у него о многом…