Продавец снов (с иллюстрациями)

— Могу, — встрепенулся Гейм. Задача предстояла легкая, очевидная, Гейм вошел в колею. — Запиши адреса.

В этот же вечер Ритц нашел то, что ему требовалось: особняк в конце Эдисон-авеню, с двумя окнами на улицу, с двумя зарешеченными — во двор: прежний постоялец держал здесь химическую лабораторию. Под домом подвал — бетонированный бункер-бомбоубежище: в пятидесятых годах такие бункеры строились чуть не под каждым домом.

— О'кей! — сказал Ритц и стал решать очередные задачи: поставку мебели в особняк — на деньги, занятые у Гейма, устройство респектабельного кабинета.

В то же время Ритц решал и чисто умственную задачу, как он называл, — задачу оси. Здесь он колебался между Федеральным бюро расследований, куда он может позвонить хоть сейчас, и агентами по продаже белого порошка. Ритц вовсе не думал порывать с кругом прежних друзей. Среди агентов у него неплохие связи. Ритц достал записную книжку, перебирал номера телефонов. Но агенты отпали после первого же звонка.

— Ритц, — сказали ему, — вы прогорели. Утратили всякий кредит. Хотите встать на ноги? Но что вы нам подсовываете? Фальшивомонетчика? Без дураков, Ритц, прощайте.

С Федеральным бюро Ритц вел разговор анонимно. Его долго слушали. Когда останавливался перевести дух, говорили:

— Продолжайте.

Ритц описывал встречу с Харрисом во всех подробностях.

— Продолжайте, — поощряли его.

Когда он кончил, в трубке долгое время слышалось сопение, точно собеседник заснул или что-то обдумывал. Наконец Ритцу задали вопрос:

— Вы врач? Психиатр?

— Да, — поспешил заверить Ритц, — у него рождалась надежда.

— Вы сумасшедший, — ответили ему. — Не морочьте нам голову.

— Позвольте! — воскликнул Ритц.

Ему не позволили — трубка замолкла.

Ось не сработала.

Но кроме оси есть треугольники. Об этом подумал Ритц после неудачного разговора.

Треугольник имеет свои преимущества: можно занять его самый надежный угол. Но имеет также и опасности: линии замкнуты, не так-то просто из него выскочить. Вся ответственность на тебе. И риск на тебе. Но и выигрыш — твой. Ритц возьмет Харриса на себя.

В среду он пораньше выехал к Гейму. Харрис был уже там.

Они говорили о лечении, и, как показалось Ритцу, это было Гейму приятнее, чем в напряжении ждать неожиданностей. Кроме того, Харрис был не его пациентом, Гейм мог говорить вообще, философствуя, и делал это с видимым удовольствием.

— Всякая болезнь, — говорил он, — глубоко индивидуальна. Нет двух одинаковых людей, как нет и двух одинаковых больных. В какой-то мере медицина подходит к каждому пациенту на ощупь. — Харрис слушал, кивал головой. — Та или иная доза лекарства, процедура действует на разных людей по-разному, в зависимости от пола, возраста, физического и психического состояния организма. Известно, что ангину лечат антибиотиками. Но вот доза лекарства… Садись, — сказал он Ритцу, едва тот прикрыл за собой дверь.

Ритц не имел желания слушать лекции по медицине. Он приехал увезти Харриса. У крыльца ждало такси.

Они ехали по городу: Гейм рядом с шофером, Ритц на заднем сиденье с Харрисом. В машине молчали. Ритц заметил, что Харрис и в кабинете Гейма не проронил ни слова. В машине он сидел, как сомнамбула, ни один мускул на его лице не шевелился.

У особняка на Эдисон-авеню они вышли втроем, отпустили такси.

— Сюда, — Ритц вел Харриса под руку. Гейм шел за ними. Харрис волочил ноги, по-прежнему молчал, и это стало действовать Ритцу на нервы. Харрис казался ему манекеном.

— Сюда! — Втроем они вошли в кабинет.

Ритц усадил Харриса, обошел стол и сел напротив него. Рядом с ним устроился Гейм. Харрис на стуле покачивался, кажется, ему было плохо.

— Харрис! — громко позвал Ритц.

Харрис перестал покачиваться, поднял глаза на Ритца.

— Джон Харрис! — продолжал Ритц. — Начинаем лечение. Поймите, вы не больны. Слышите меня — не больны!

Харрис молча глядел ему в лицо. Гейм отмечал каждое слово и жест Ритца. Одобрял: Ритц начал правильно. Прежде всего внушение.

— Вы не больны, — повторял Ритц. Ему нужно было вывести Харриса из состояния безразличия, подбодрить его. — У вас просто угнетенное состояние, депрессия. Это пройдет.

Харрис слегка кивнул головой.

— Пройдет! — внушал Ритц.

В это время за спиной Харриса бесшумно открылась дверь, вошли двое. Ритц слегка кивнул им, не прерывая внушения Харрису.

— Вы здоровый человек — слышите?

Двое за спиной Харриса, как и доктор Гейм, были углами треугольника, который сконструировал Ритц. Углами — но вне треугольника. Внутри — Харрис и Ритц. И выигрыш, который, по расчетам Ритца, должен был достаться ему. Остальное-санитары в халатах, ковер, по которому они бесшумно ступали, было необходимой декорацией.

— Депрессия пройдет, — внушал Ритц Харрису. — Только вы слушайте, что я вам советую.

Двое приблизились, стали за спиной Харриса. В руках одного из них блеснул металл.

— Что это значит, Ритц?.. — не выдержал Гейм, повернулся к товарищу.

Харрис вздрогнул от его голоса. В это время двое за его спиной начали действовать.

— Руки! — сказал один, схватив пациента за плечи. Другой изготовил наручники.