Продавец пуговиц

Для ребенка важно общение и с мамой и с папой. Важно, кроме всех понятных причин, и потому, что самой природой продумано гармоничное развитие малыша под пристальным присмотром мамы, которая, по идеи глаз не отрывает от любимого дитятки, и под мужским прищуром, когда можно и немного упасть и залезть в грязь и слегка поесть песка. Такое оригинальное сочетание дает возможность ребенку что-то поделать самостоятельно и при этом выжить.

Федор запустил ладошки в песок и вроде бы ничего такого эдакого не замышлял. Он поднимал руки и снова зарывал их в песке. Алексей понаблюдал за однообразной игрой сына и тут же утомился. Недалеко от скамейки, на которой он сидел, стояла большая тумба на одной ножке. Тумба была со стеклянной дверкой, которая легко открывалась поворотом маленького ключа, торчавшего из скважины. Внутри лежали книги. Их приносили сюда люди, меняясь, освобождая свои полки от ненужной литературы или желая поделиться с другими радостью от чтения понравившихся им произведений.

Алексей подошел к тумбе, взял первые попавшиеся три книжки и поспешил снова наблюдать за сыном.

Игра Федора сменилась. Он ел песок. Чужие мамочки хором сообщили об этом Алексею.

— Папаша, вы что ж за сыном не смотрите? Он ел песок!

— Хм. И много песка он съел? Вы не заметили сколько килограмм примерно?

— Вам что все равно? Да это же прямой путь к кишечным инфекциям, к глистам! Да у него песок во рту! Вы что не слышите, как он скрипит?

Алексей взял ребенка на руки, достал из коляски салфетки и бутылочку с водой. Началась гигиеническая процедура очищения полости рта.

— Ну что? Понравился песок? Гадость, да? Фу, как скрипит на зубах! Гадость! Нельзя этого делать!

Мамочки продолжали возмущаться и рассуждать о мужской природе, об отцах и о сильной половине человечества в целом.

— Дорогие женщины! Без паники! Ответьте мне на один вопрос! Кто из вас не знает, какой на вкус песок? А кроме песка, какие на вкус волосы, земля, бумага и пластмасса, дерево, металл и стекло, ткани, меха, губная помада, крем для лица и лосьон для тела, смола, воск, резины, батарейки? Каким образом вы знаете вкус всех этих совсем не съедобных вещей?

Федор опять оправился в песочницу, а Алексей уже в тишине сел на скамейку, полистать книги. Тихое шуршание, с помощью которого женщины обсуждали Алексея, было почти не слышно и оно не обязывало обращать на себя внимание.

Продавец пуговиц снял тонкий пиджак и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Пиджак повис на коляске, предварительно выложив из себя листок Алексея. Рубашка села свободнее, перестала давить на горло. Так было гораздо удобнее гулять с ребенком. Хорошо еще, что правило Алексея всегда ходить в галстуках наполнилось таким большим количеством исключений, что само правило стало исключением.

На всех многочисленных рубашках Алексея было ровно десять пуговиц: (не в смысле что их могло быть девять с половиной или пять с четвертью, а в смысле, что десять — это круглое, как и большинство пуговиц, число) две на манжетах и восемь спереди. Причем восьмую он пришивал сам. На всех рубашках, как известно, традиционно их семь. Вот Алексею и приходилось, каждый раз пришивать еще одну, потайную пуговицу. Зачем он это делал, едва ли сам мог объяснить. Восьмая пуговица просто была ему нужна. Причем она должна была ничем не отличатся от остальных. Сначала Алексей находил в своем магазине близняшку, но потом понял, что восьмая пуговица все равно была, как чужая, приемная дочка. Выходило, что самая главная пуговица — не соответствует своему статусу. Пришлось изменить тактику. Алексей отпарывал седьмую пуговицу, пришивал ее на место восьмой, а седьмую заменял практически первой попавшейся на глаза. Да. Седьмая пуговица на всех рубашках была белой вороной. А почему бы и нет? Алексей любил и ее, потому что сам не сильно отличался от этой птицы-изгоя.

— Чей это ребенок? У него уже все волосы в песке! Хоть панамку ему наденьте. Голову же напечет.

— Чей-чей? Вон папаша сидит, обложившись литературой! Умный видать.

Продавец пуговиц открыл первую книгу.

Это был сборник детских загадок и ребусов. Красочное, приятно иллюстрированное в русском фольклорном стиле издание. Книга оказалась на улице только по одной причине — ее поменяли на другую. Алексей уже видел этот сборник и даже вырвал страницы с тремя загадками. На их месте торчали неаккуратные бумажные лохмотья. Он посмотрел на них, как кот на лужу, сделанную им на хозяйском ковре, и закрыл книгу. Интересное ощущение нашкодившего котенка. Каждому известно желание плюнуть вниз, когда стоишь на балконе или лучше крыше дома. Каждому хоть раз в жизни хочется сделать что-нибудь такое, что автоматически причтет его к обществу хулиганов или мошенников. Просто дописать в меню дорогого ресторана новое блюдо: «Слоновьи ножки», например. Или обмануть систему безопасности банка ради самого обмана и перевести деньги с первого попавшегося счета на второй попавшийся. Но дело было не в этом, Алексей вырвал страницы вовсе не для того, чтобы сотворить мелкую гадость. Ему они очень были нужны.