Продавец крови

Вся в рытвинах и ухабах, она петляла, резко уходила под уклон, или наоборот в горку. Об днище шуршала сухая трава. Как я вчера здесь на «мерседесе» проехала?

Наконец, показались кирпичные руины — еще пара поворотов и будем на месте.

— Притормози, — сказала я. — Какой у тебя план? Что ты собираешься делать?

— Предложу деньги, — Эмиль даже не подумал сбросить скорость.

— Живцову? — я прищурилась. — Ты хочешь его нанять? Он не возьмет, даже не думай!

— Все берут деньги, Яна.

— Давай я зайду одна, — предложила я. — Попробую с ними договориться.

Эмиль молчал. Наверное, если бы я сказала «сама справлюсь», через минуту меня бы высадили из машины.

— Одна ты не пойдешь.

— Точно, — отозвался с заднего сиденья Феликс. — Мало ли, о чем она там с ними договорится.

— Феликс пойдет с тобой. Если охотник не захочет идти, приволочет его силой.

Гениальный план.

— Тогда ты и я, — предложила я. — Брать Феликса неразумно, они же на него охотятся. Представляешь, что подумает Живцов, если мы заявимся вместе? Нас перестреляют.

Я понимала, он не пойдет в авангарде. Он не трус, но и рисковать не станет — для этого есть Феликс, или я. Те, кого не жалко.

— А может правда?.. — вкрадчиво начал Феликс.

— Ты предлагаешь идти мне туда с ней, — с каждым словом тон Эмиля становился выше, пока он не заорал, — и решать твои проблемы?!

Феликс что-то неразборчиво пробормотал в ответ.

Дорога снова пошла в гору — довольно крутую, и Эмиль добавил газа, срывая злость. Джип резво влетел на холм и перед нами открылся вид на поле и ангар вдалеке.

Дорогу наискосок перегораживал грузовик — старый и зеленый, с прогнившими бортами.

— Эмиль! — крикнула я, но бампер уже вминало в мощное колесо.

От удара меня бросило на ремень, дыхание перехватило. Я почувствовала, как об мое кресло ударился Феликс. Сзади тоже есть ремни, но он считал себя слишком крутым, чтобы пристегнуться. В тишине стало слышно, как потрескивает покореженный металл.

— Придурок, — сдавленно прошептал Феликс. — Что ты за руль полез с такой реакцией?

Эмиль смотрел на препятствие, как на личного врага. А еще говорил, что это я плохо вожу.

— Феликс, проверь, кто внутри. Идите вдвоем, — добавил он. — Прикроешь его.

Я не стала спорить, хотя наружу не хотелось. Ладно, что может случиться? Никто не знает, что мы приедем… Одно смущало: почему из грузовика до сих пор никто не появился?

— Пошли, — Феликс поправил очки и открыл дверь.

Ощущая себя комком нервов, я вылезла следом и поежилась на ветру. Вроде тепло, но меня знобило. Феликс подошел к кабине, уцепился и вскочил на подножку. Спина напряглась, когда он заглядывал в окно.

Я заняла позицию перед джипом и огляделась. До ангара рукой подать — метров четыреста, но ни души вокруг. Мы были одни на узкой дороге. Невыносимо воняло прошлогодней полынью, в изобилии росшей на обочине.

— Какого черта? — громко сказал Феликс.

Он спрыгнул на землю, подняв пыль, и быстро пошел обратно.

— В машине никого нет!

В движениях чувствовалось раздражение. Он склонился рядом с окном Эмиля и повторил: «В машине пусто». Эмиль опустил стекло, они негромко заговорили, но я не слышала о чем.

Нервная дрожь прошла, стало жарко. Утреннее солнце шпарило вовсю. Я развязала пояс и расстегнула плащ. Стало немного легче. По полю прошелся ветерок, зашелестел сухой полынью и горький запах стал острее. Затрепетал белый лоскуток, привязанный к зеркалу грузовика.

Я нахмурилась: это еще что? Если водитель хотел привлечь внимание к сломанной машине, логичнее выставить аварийный знак.

Лоскут не был похож на тряпки, которые обычно валяются в машине, наоборот: чистый клочок ткани, оторванный от простыни или чего-то вроде. Привязан крепко, на хороший узел, длинный хвост полоскался на ветру.

Мне это о чем-то смутно напомнило, но тут позади раздался хлопок, и я обернулась.

Лобовое стекло джипа покрылось белыми трещинами, в эпицентре его вогнуло и там появилась дыра. Сквозь белую дымку, я увидела, как дернулся Эмиль. Феликс стремительно пригнулся и скрылся за машиной.

По нам стреляли.

Феликс среагировал быстрее.

— Ложись! — он обогнул машину, влетел в меня, и я упала на капот.

Плащ задрался и поясницу обжег холодный металл, головой я не успела удариться — он подставил ладонь. Он держал меня крепко, обхватив обеими руками.

Феликс как-то странно кашлянул — кажется, попали. От него пахло кожей и очень слабо — духами Алены. В лицо лезла кожаная куртка, молния царапала щеку. Под его обмякшим телом я сползла по крылу, и мы рухнули на землю.

Только теперь я поняла, почему он так плотно меня обхватил — руки смягчили удар. На лицо капнула кровь изо рта. Легкое пробито.

Я лежала на спине, придавленная его весом. В груди Феликса клокотало прерывистое дыхание, словно он пытался вдохнуть, но ему что-то мешало. Руки конвульсивно сжались — туго и болезненно.

Я не двигалась и почти не дышала. Эти крепкие объятия один в один напоминали захват вампира при нападении — ему осталось отвести мне голову и прокусить вену.

Смертельное ранение! Что толку, что он поймал мою пулю, если сейчас вцепится в горло?