Продавец «кондитерки» 3

Общественность Великобритании, крайне недовольная затяжками с финансовой помощью России, самостоятельно начала проводить по всей стране подписку на эти цели. Списки пожертвований, публиковавшиеся в газетах, удивляют количеством небольших даров от бедных людей. Например, 8 ф. ст. 13 шил. 6 пенсов были даны группой парусных мастеров и ткачей фабрики Лаймхаус, 3 ф. ст. 3 шил. — двумя плотниками и каменщиком, 1 ф. ст. 10 шил. поступил от 15 рабочих мануфактуры Уэлера и Картрайта, 1 шил. был пожертвован «для бедных людей в армии Кутузова», 5 или 6 (в тексте указано так: ⅚) пенсов записаны как «лепта прядильщиц» («Spinster’s Mite») и т.д. Эти суммы резко контрастировали с богатыми дарами состоятельных британцев: принца-регента (2 тыс. ф. ст.), его брата Фредерика герцога Йоркского (300 ф. ст.), Ливерпула, министра иностранных дел Р. Г. Стюарта лорда Каслри, лорда Бекингэма, Д. Райдера лорда Гарроуби (по 100 гиней от каждого) и с такой же суммой, собранной коллективом газеты «Таймс».

Простые британцы были готовы идти практически на любые жертвы, чтобы поддержать борьбу континентальных государств против Наполеона. Их чувства отразились в одном любопытном факте. Во время визита Александра I и прусского короля Фридриха Вильгельма III в Великобританию в июне 1814 г., проезжая из Дувра в Лондон по территории графства Кент, около дороги они увидели небольшой домик, украшенный флагами, венками, лентами и пр. На большом листе было написано: «Благодарим вас, Цари-посетители, за храбрую помощь в общем деле. Вы сразились и победили. Теперь мы можем спокойно жить в старой Англии, и в мире есть говяжье жаркое и пудинг с изюмом».

Глава 14

Из недавнего прошлого Томаса О Хили…

Стычка с драгунами задержала наш марш, но не остановила. Более на нас никто не нападал или мы ни на кого не наткнулись. Через день мы увидели аванпосты британской армии. Мы всегда старались выходить на ту сторону, которую контролировала наша британская армия. Выход на строну которую контролировала испанская армия был всегда чреват неожиданными неприятностями. Испанская армия имела свою систему постов и свои пароли и не делилась с британской армией своими паролями. Поэтому и приходилось иногда давать солидный крюк по местности чтобы не столкнуться ненароком с чужими постами.

После того как нас увидели к нам поскакали кавалеристы, но увидев форму нас подпустили и мы обменялись паролями. Так как вышли мы утром к аванпосту то и здесь оказался сэр Артур и он тоже с адъютантами прискакал к нам. Отрапортовав о результатах рейда и получив разрешение стоять «вольно», я отошел на несколько шагов в сторону. Сэр Артур прошел вдоль строя рот и обменялся несколькими фразами с командирами рот. Затем вернулся ко мне и похвалил, что я не забываю о интересах батальона и экономлю полковые деньги.

После рапорта и импровизированного строевого смотра роты пошли в батальонный лагерь под командованием сержантов. Мы же офицеры отправились в офицерский клуб. Предложение исходило от капитанов командиров рот, с которыми мы и ходили в рейд. В клубе накрыли стол, и старший из капитанов / старшинство определяется по времени производства в офицерский чин и срока службы в этом конкретном полку/ провозгласил тост за майора Томаса О Хили. Это означало — меня признали за своего и теперь не будет презрительных взглядов и разговоров за спиной. Если офицеры в полку были из джентльменов иногда можно было и верить этому. Все-таки правила «честной игры» большинство британцев соблюдало. Офицерский клуб и накрыли стол — звучит солидно на деле это большая палатка и в ней расположена импровизированная барная стойка и самодельные деревянные столы и парусиновые складные стулья. Если сравнивать с любым московским клубом то сравнение по любому будет в сторону московского клуба. Но здесь и сейчас это было круто. Вечером здесь даже появлялись женщины. Но только когда у гвардейцев заканчивались деньги.