Продай меня, если сможешь…

Время неумолимо близилось к семи вечера, когда я – голодный, нервный и злой – стоял перед окном в пол, ради вида из которого когда-то и был снят этот офис, и пытался настроиться на разговор с любимой до одержимости, до помутнения в рассудке женщиной. Весь день гнал от себя мысли о том, что у неё есть только два повода обратиться в частную клинику, и оба варианта, как чёрные стервятники, разрывали сердце на части. Я боялся по-настоящему, что с малышом может произойти что-то плохое, а уж тем более, если это плохое задумала сама Катя…

Ссылку на злополучные файлы из гостиницы я отправил ей ещё три дня назад, но ответа не получил. Это молчание бесило, заставляло раз за разом прокручивать в голове все наши отношения с той самой первой минуты, когда я увидел её на своём столе, такую манящую, испуганную и желанную до зубного скрежета, до нашей последней ночи вместе. Когда раз за разом подводя свою женщину к вершине, я упивался её влюблённым, затуманенным страстью взглядом и безоговорочно верил каждому прошептанному в экстазе слову. Чёрт! Она ведь действительно может думать, что я не хочу детей. Кажется, она что-то припоминала мне на эту тему в больнице… Чего уж тут скрывать, я сам просрал всё то, что она хотела мне отдавать искренне, взамен ожидая только моей любви.

По дороге собираю все возможные красные светофоры и пробки. Какой леший дёрнул меня решить, что я умнее навигатора? Поэтому к месту назначения приезжаю не заранее, как планировал, а ровно в тот момент, когда около входа останавливается такси, из него выходит Катя и замирает перед ступеньками в нерешительности. Вцепившись руками в руль, даю ей возможность зайти в здание и только после этого иду следом. Сквозь стеклянную дверь вижу, как медсестра провожает девушку в кабинет и возвращается на ресепшн с документами. Сижу в зоне ожидания на твёрдом металлическом стуле, размышляя, что идея застать Катю врасплох своим появлением после приёма врача, может быть вполне успешной для диалога, как вдруг слышу тихий разговор медсестёр:

– Маша, внеси, пожалуйста, в базу данные вот по этой карте: УЗИ, общий анализ крови, ВИЧ и гепатит. И выставь счёт на вакуумный.

– Не поздно для вакуумного аборта? Тут уже показан медикаментозный.

– Анна Филипповна сказала так оформлять, может, знакомая какая.

До боли памятное слово лупит по струнам нервов, приобретая реальность кошмара. Диафрагму скручивает в узел, заставляя почувствовать на языке тошнотворную горечь. К чертям собачьим отключается вся адекватность. Кажется, что вокруг меня рушится мир. Срываюсь с места и пру в сторону кабинета, как бык. В голове бьёт гонг, отдаваясь ударами в сердце, вышибает из меня воздух и лишает возможности снова вдохнуть. Быстрым шагом прохожу мимо ресепшн, слыша в спину крики:

– Мужчина, куда вы?

За мной бегут следом, но я уже влетаю в кабинет.

Глава 41

Катерина

– Катя, я вам повторяю, что с точностью до дня определить зачатие в вашем случае не представляется возможным. Дождитесь восьми недель беременности и приходите с предполагаемым отцом ребёнка на неинвазивный ДНК-тест. Срок исполнения – три рабочих дня, дополнительной опцией сможете определить и пол малыша, – женщина в белом халате снимает очки и откладывает их в сторону. – У вас есть какие-нибудь жалобы? Не кровит, ничего не тянет? Сонливость или онемение конечностей?

Она – профессионал без эмоций, но, наверное, так даже проще. Никто не закатывает глаза в припадке морализма и не ругает современную молодёжь, которая «может с разными за три дня».

– Нет, я прекрасно себя чувствую, – отвечаю тихо.

– Это хорошо. Тогда раздевайтесь, посмотрим вас на кресле, – врач встаёт из-за стола, заходит за ширму и начинает готовить пробирки. – Сегодня возьмём у вас мазки, они вам пригодятся при постановке на учёт в консультации. На ранних сроках эти манипуляции менее неприятны.

Встаю со стула, чтобы подойти к тому самому креслу, но моё внимание привлекают крики из коридора.

– Мужчина, куда вы? Вам туда нельзя!

Дверь с силой отлетает в стену.

– Тыыы! – в кабинет со звериным рыком влетает Сергей.

Мне хватает одного взгляда на него, чтобы испугаться по-настоящему, меньше всего он сейчас похож на человека. Волоски на моих руках и ногах начинают шевелиться, но я не могу отвести взгляда от его глаз, в которых горит адское пламя.

– Девушка уходит, – он хватает меня за предплечье и тащит к выходу, больно дёргая, чтобы шла быстрее.

– А вот и мавр, – слышу вслед слова медсестры. – Может, догнать их?

– Не надо, – отвечает врач. – Пусть разбираются.

– Пусти меня, слышишь?! – пытаюсь докричаться до его спины и освободиться от захвата, но мужчина одним рывком закидывает меня на переднее сиденье и блокирует замок. Обходит машину вокруг, садится за руль и оборачивается на меня, обдавая тонной льда и презрения.

– Лучше помолчи сейчас, Катерина! Иначе я сделаю с тобой что-нибудь, о чём потом пожалею!