Продай меня, если сможешь…

– Серёг, – это Фёдор, – ребята досмотрели записи с камер. Было несколько мужчин, которые заходили в женский туалет, пока убирали мужской. Лиц не видно. И ещё, друг, ты бы присел, – пауза на глубокий вдох. – Полчаса назад компания «Brucse» перевела полмиллиона. На счёт Ковалёвой Екатерины Николаевны, – выдаёт друг на выдохе.

– Что это значит? – чувствую, как холодеют руки.

– На счёт Кати, Серёг…

– Это точно? – в груди что-то сжимается, как будто из лёгких выкачали весь воздух.

– Ребята работают. Ты пока не подавай вида, что знаешь. Нужно больше информации.

– Я понял, – кладу трубку и не знаю, как сейчас сесть в машину.

Мозг никак не может поверить в то, что друг только что намекал на предательство той женщины, которая ночью стонала в моих руках. Шептала нежную чушь и утром готовила завтрак. Ещё пять минут назад я бы доказывал любому, что верю ей, как себе.

Да, Сазонов. Ничему тебя жизнь не учит. С чего ты вообще решил, что девушка выберет тебя, а не деньги? Разве за последние годы такие попадались? Катя была первая.

Нет, я должен быть уверен на сто процентов, пусть мужики ткнут меня носом в доказательство, что меня развели, как влюблённого идиота.

Сажусь на заднее сиденье и сверлю взглядом девушку. Пытаюсь увидеть в её глазах то, что ответит на мои вопросы.

Зачем она согласилась? Нужны деньги? Да я дал бы больше, если бы понимал, зачем они ей нужны.

Мне хочется схватить её за плечи и вытряхнуть всю правду, но Катя на меня не смотрит. Погружённая в свои мысли, молчит всю оставшуюся до аэропорта дорогу.

Работать не получается, цифры путаются, запихиваю документы в сумку, даже не раскладывая по папкам. Взгляд цепляется за часы на руке. Чёрт!

– Дим, прибавь скорости. До вылета осталось полтора часа, – фраза получается раздражённой.

– Не переживайте, Сергей Михайлович. Почти приехали, – Дима, как всегда, невозмутим.

Хороший парень. Бывший спецназовец. После демобилизации работал в охранной организации у отца Фёдора. Когда решил жениться, начал искать работу поспокойнее. Мы с удовольствием предложили ему занять пост начальника охраны нашей компании.

– Ну вот. Сейчас найдём, куда приткнуться, и можно штурмовать регистрацию, – говорит наш водитель, кружа по стоянке аэропорта.

Паркуется. Достаёт вещи из багажника и помогает выйти из машины Кате.

– Спасибо, Дима, – её первая фраза за последние полчаса.

Неужели пятьсот тысяч решают вопрос женской привязанности настолько легко, что она уже сейчас готова игнорировать моё существование?

– Давай свою сумку и пошли быстрее, – хватаю её под локоть и тащу к терминалу.

Регистрацию и таможню проходим быстро. Можно расслабиться, выпить кофе и, наконец, попытаться разгрести почту. Садимся за столик кафетерия. У Кати сохраняется всё тот же отсутствующий взгляд, и я не выдерживаю.

– Что происходит? Ты молчишь почти полтора часа. Не хочешь ехать? Боишься летать? – я даю ей шанс уйти прямо сейчас.

– Нет, прости, Серёж. Всё в порядке. Просто разболелась голова. Я отойду в туалет. Хорошо?

– Конечно, – я даже не замечаю, как сжимаю стакан с такой силой, что по нему бегут паутинки приближающихся осколков.

Смотрю вслед девушке. Твою мать! Я же всё равно люблю её!

От этого признания самому себе становится ещё хуже. Стакан разлетается на кусочки, по столу течёт вода и капает на штаны.

– Чёрт!

– Мужчина, у вас всё хорошо? – за спиной раздаётся настороженный голос бармена.

– Да, всё в порядке. Я заплачу. Не переживайте, – кладу крупную купюру и иду в сторону туалетов. В кармане звонит телефон.

– Серёг, деньги со счёта Кати ушли. Пока нигде не приняты, – слышу, как другу тяжело говорить мне об этом.

– Скажи мне: шанс, что это подстава, всё-таки есть?

– В нашем деле каких только чудес не бывает. Срок операции стандартный – до трёх рабочих дней. На всякий случай постарайся, чтобы ничего нового она не узнала.

– Понял.

– Напиши, как прилетите.

Слушаю в трубке гудки. Вот зачем ей понадобилось в туалет?.. Или это просто совпадение?

– Серёж, нашу посадку объявили, – Катя дёргает меня за рукав. – О чём задумался? Можно, я сяду у окна?

Малышка явно повеселела.

– Тебе стало лучше? – еле сдерживаюсь, чтобы не высказать ей всё, что думаю. Стискиваю ручку сумки.

– Да, выпила таблетку.

Суета, посадка в самолёт, и наконец-то взлетаем. Делаю вид, что засыпаю. Я просто не могу говорить с ней нормально. Надо остыть. Иначе ближайшие два дня будут похожи на мой персональный ад.

Глава 25

Катерина

Спустя три часа после взлёта боль в голове проходит окончательно, утихают воспоминания об аварии, и в мыслях начинает проглядывать ясность.

Пытаюсь заговорить с Сергеем, но он хмурится, отвечает односложно. Мне становится не по себе. Ощущение, что я его раздражаю, усиливается, когда мужчина притворяется спящим.

Зачем было вообще брать меня с собой?

Ладно, в конце концов, он имеет право быть не в настроении. Если вопрос с залитой партией кофейных зёрен решить не получится, то его компания потеряет несколько десятков миллионов.

И всё равно мог бы быть со мной поласковее…