Продается планета (сборник)

Второй по масштабам своим не уступает первому. Главная задача авторов произведений такого рода — дать возможность читателю, уставшему от сложностей жизни, от противоречий “свободного мира”, от постоянной угрозы войны, уйти в мир вымышленный, где все противоречия, если даже таковые имеются, благополучно разрешаются, где действуют волшебники и драконы, невероятные порождения жизни других планет и “самоновейшая” фантастическая техника. Среди этих эскапистских произведений нередко попадаются и по-настоящему талантливые, но как бы ни были они прекрасно написаны, это не отменяет главного: такая НФ уводит от действительности. И если бы только уводила… Вот, например, многотомная серия романов Филиппа Ж.Фармера “Речной мир”. Где-то, в некоем мире, который был раньше планетой, а теперь стал чем-то и вовсе непредставимым, течет Река; устье ее удалено от истоков на сто миллионов километров. И в долине этой Реки живут все, кто когда-либо обитал на Земле — от сотворения мира до XXI века. Среди героев романа Сэмюэль Клеменс (Марк Твен) и Джек Лондон, король Иоанн Безземельный и Герман Геринг. Этот последний, заметим, после множества похождений и преступлений становится вполне благонамеренным и порядочным священнослужителем. Нет, наци № 2 вовсе не главный герой романа, так — второстепенная фигура. Но — запоминающаяся. И в сознании читателя запечатлевается мысль о том, что военный преступник, один из главарей третьего рейха — лишь жертва обстоятельств и человеческой несправедливости; сложись его жизнь чуть по-иному — вышел бы из Германа Геринга прекрасный, полезный обществу человек, духовный пастырь… И невольно задаешься вопросом: а нужен ли был вообще международный трибунал и Нюрнбергский процесс? Не была ли допущена там некая ошибка? И не удивляешься уже тому, что президент Рейган посещает кладбище эсэсовцев в ФРГ…

Произведения этих двух потоков дали право американскому литературоведу, профессору университета штата Айдахо Брайену Эттебери утверждать, что американская НФ по самой сути своей консервативна и выполняет охранительные функции. “Она сохраняет и отстаивает старые мнения и старые понятия независимо от обнаружившейся в них непоследовательности”, — в отличие от таких писателей, как Фицджеральд, Хемингуэй, Фолкнер, выражавших неудовлетворенность американской действительностью.

К счастью, западная НФ отнюдь не исчерпывается этими направлениями. Существует еще и третий поток, не самый полноводный, может быть, но несомненно самый мощный по художественному и идейному воздействию. Это о творцах именно такой литературы сказал некогда Рэй Брэдбери: “Лучшую научную фантастику всегда создают те, кто чем-то недоволен в современном обществе и выражает свое недовольство немедленно и яростно”. Это люди того душевного склада, который заставляет, получив в руки линованную бумагу, — писать поперек. Даже если линовка сделана красным по белому. Именно из их произведений и составлена эта книга.

***

В своем стремительном полете сквозь пространство и время Земля давно уже углубилась в опаленный огнем войн и революций XX век. Еще за четырнадцать лет до его начала, в 1886 году, патриарх мировой НФ Жюль Верн писал, завершая “Робура-Завоевателя”: “Успехи науки не должны обгонять совершенствования нравов”. Уже на четырнадцатом году нового века Герберт Уэллс в романе “Освобожденный мир” предсказал первую атомную бомбардировку… Но едва ли не вся без исключения западная фантастика продолжала еще жить инерцией XIX столетия. Научно-технический прогресс представлялся ей чуть ли не панацеей от всех зол.

Но вот вершина прогресса явилась миру в виде двух чудовищных атомных грибов, вспухших над японскими городами. И лишь тогда пришло запоздалое отрезвление. На смену безудержному технократическому оптимизму периода “до Хиросимы” пришел тогда, по мнению профессора Уостерского университета в США, председателя Международного общества по изучению научной фантастики Томаса Д.Клэрсона, “постхиросимский” социальный пессимизм, отмеченный рождением ярких антиутопий. Пожалуй, лучше всех охарактеризовал этот перелом в мироощущении писателей-фантастов Рэй Брэдбери: “Появление бомбы было как голос свыше, сказавший нам: “Подумайте, подсчитайте все хорошенько и найдите способ жить в мире и согласии друг с другом”. Этот голос мы все теперь ясно слышим”.