Прочитай меня

Презрительно морщась, мужчина дернул губами. Странное движение, почти тик, показавшийся знакомым. И осуждающий взгляд тоже кого-то напомнил. Я пришла на вечер в качестве девушки Никиты, и уважать меня не за что.

Из-за скульптуры Аполлона появился Королев-старший, даже издалека видно, как он побледнел. Еще бы, его сын и наследник дерется с женщиной на глазах у городской элиты.

А его нянька, то есть я, стоит рядом и натужно улыбается.

Я бы перестала, но лицо застыло в болезненной гримасе.

— Ни-и-ик! — протянула неожиданно писклявым голосом.

— Сейчас, детка!

— Ни-и-ик! — Мне совершенно нечем его отвлечь. Вокруг толпы людей, и большинство смотрят на нас. — Мне… мне… скучно! Покажи мне музей!

Перед глазами потемнело. Ладно я выставляю себя дурочкой, но хоть бы эффект был!

— Извини, детка, я отвлекся! — Никита нехотя оторвался от брюнетки и схватил меня за талию.

Его соперница тяжело дышала, прожигая нас яростными взглядами. Вот-вот бросится снова.

Ее ярость не связана с Изабеллой, это личное.

— А давай я понесу тебя на руках?! — Никита снова приподнял меня над полом.

— Спасибо, я пойду сама, — ответила сквозь зубы. — Поставь меня!

— На такие сладкие ножки не грех и поставить! — рассмеялся Никита и с неохотой отпустил меня на свободу.

Сладкие ножки! Сладкие. Ножки. Какой бред! От его приторного тона хочется всем телом пройти через стекло. Оконное. И сбежать.

Окружающие отвлеклись, потеряли к нам интерес, только мужчина в расстегнутом смокинге следил за нами неприязненным взглядом.

— Шли бы вы… за экспонат! — закатив глаза, он исчез из поля зрения. Я бы тоже исчезла, но увы, на службе.

Осталось три часа, всего три часа, а потом я вернусь домой со связями, знакомствами и гарантией помощи влиятельного мужчины. Для одинокой молодой женщины это очень много.

Я уговаривала себя потерпеть, пока тащила Никиту через толпу в направлении его отца.

Облегчение на лице Королева-старшего можно было черпать ложками. Он пожал мой локоть и незаметно прошептал: — Не знаю, как вы это остановили, но спасибо! В прошлом году Ник подрался с официантом, и они снесли несколько столов. Постарайтесь найти способ держать его под контролем!

— Мне бы электронный ошейник! — сказала одними губами.

А дальше нас закрутило. То, что я делала, можно назвать только одним словом — манипуляция. Я безжалостно льстила Никите в попытке контролировать его нрав.

«Покажи мне, как ты налаживаешь связи для бизнеса. Ты ведь наверняка знаешь очень важных людей…»

«Неужели ты и политиков знаешь? Не может быть… Я и подумать не могла, что можно так быстро достичь успеха…»

«Познакомь меня с Филипповым. Это правда, что ему принадлежит половина заправочных станций в городе? Неужели ты и его знаешь? Это невероятно…»

Королев-старший подводил нас к важным для бизнеса людям и нашептывал инструкции.

Общаться с людьми Никита не умел. Слишком громко смеялся, грубил и отворачивался, если тема казалась неинтересной. Сплетничал, не задумываясь о последствиях. Но отдам ему должное: он старался. Сдерживал себя и, подстегнутый моими комплиментами, участвовал в беседах.

Королев-старший смотрел на меня влюбленным взглядом, и я впервые заволновалась, что он меня не отпустит. Даже Никита проникся, начал слишком стараться. Он хорошо умеет только одно — заигрывать с женщинами, и именно это он попытался сделать, что очень не понравилось директору банка и порадовало его молодую жену. Пришлось срочно увести Никиту в другую компанию. Я уже порядком подустала, но, к счастью, настало время аукциона.

На аукционе мы оказалась за столом уже знакомой мне золотой молодежи. Королев-старший сидел неподалеку и выглядел довольным результатами моей работы. Отношения налажены, обошлось без скандала, осталось только потратиться на аукционе — и репутация залатана.

Мать Никиты, тихая, бессловесная женщина, сидела, уставившись в тарелку, не глядя ни на сына, ни на мужа.

— Ты самая красивая женщина на этом вечере! — прошептал Никита. — Я бы ни за что не стал развлекать старых козлов, если бы не ты. Но теперь даже рад, что послушался отца. Приятно видеть, как мужики о тебя глаза ломают, и знать, что ты со мной.

Его услышали не только за нашим столом, но и за соседним.

Я гипнотизировала взглядом огромный букет в центре стола. Ни одного знакомого цветка, надо же.

Никита запустил ладонь в вырез на спине, мягко поглаживая. Ничего непристойного, но от каждого прикосновения бросает в нехорошую дрожь. Слепая и мучительная влюбленность трансформировалась в отвращение такой же силы.

Я непроизвольно изогнула спину, чтобы уйти от нежеланного прикосновения.

— Мы можем пробраться на верхний этаж, там есть укромные места без камер, — прошептал Никита слишком громко, и его снова услышали. Однако никто не удивился, вокруг достаточно женщин, не скрывающих свою доступность.

Вместо ответа я улыбнулась и погладила Никиту по щеке, при этом представляя, как пускаю в ход ногти.

— Я никогда не была на аукционе. Объяснишь мне, что происходит? — прикинулась дурочкой.