Пробуждение страсти

Она задохнулась от возмущения.

— Если я не вывалю все мясо, которое я съела, вам на рубашку, я просто откушу вам ваш поганый язык!

— Трудно ныть и кусаться одновременно!

— Тогда я уже буду не ныть, а орать во все горло.

— Если вы будете орать, то очень скоро Стрикленды заглянут к нам на ужин.

— Может быть, после порции такого мяса они долго не протянут.

Он устало вздохнул.

— Если мы будем двигаться быстро, то через семь дней доберемся до Логана. До тех пор никаких костров, никаких купаний, никаких воплей. И вы будете все время рядом со мной, в том числе и ночью, и без разговоров будете выполнять то, что я скажу.

— Видимо, здесь я должна сказать: «Слушаюсь, ваше величество»?

Он подобрал свое ружье и положил его рядом с ней на одеяло.

— Ваш сарказм для меня уже как заноза в заднице.

Она иронично подняла бровь.

— А вы ее все еще чувствуете?

Он достал свое одеяло и, расправив его, укрыл им ее и свои ноги.

— Что это вы делаете?

— Пытаюсь вас согреть, чтобы вы смогли и завтра меня мучить. Снимайте ваши сапоги.

Она не могла подумать, что он будет действовать так прямолинейно. И это после того, как он дал слово ее отцу!

— Ни в коем случае, — резко ответила она.

— Послушайте, леди, я не хочу, чтобы вы наставили мне синяков вашими каблуками. Поэтому скидывайте-ка свою обувь.

— Я не собираюсь спать с вами, — сказала она. — Поэтому не имеет значения, сниму я сапоги или нет.

Он отбросил одеяла и потянул ее за сапог. Отчаянно сопротивляясь, она уже открыла было рот, чтобы закричать, но он посмотрел на нее с таким свирепым видом, как не смотрел до этого ни разу.

— Только пикните, и я с легким сердцем привяжу вас к дереву и оставлю здесь гнить. Вы, похоже, не понимаете ситуации, мисс Джеймс. Эти люди, что охотятся за мной, убив меня, вас так просто не отпустят. Они изобьют вас, изнасилуют и убьют. Причем не обязательно именно в таком порядке. Без костра мы рискуем умереть от холода. Единственное, что будет греть нас ночью, — это тепло наших собственных тел. Так что выбирайте: смерть или… я?

Он смотрел на нее с таким выражением, как будто был готов убить ее своими руками, так что Саманте на какое-то мгновение даже показалось, что ей не жить, что бы она ни выбрала. Выдернув ногу из его рук, она сбросила с себя сапоги, завернулась в теплое одеяло и легла, повернувшись к нему спиной. Ну вот. Теперь он должен быть удовлетворен.

— Дайте мне одеяло.

Она поглядела на него через плечо.

— Что?

— Мы должны греть друг друга, мисс Джеймс.

— Мне и так тепло, мистер Баррет.

— Через час вы будете дрожать с головы до ног.

Он взял одеяло за край и дернул. В конце концов она уткнулась носом в его грудь. Он накинул сверху еще четыре плотных одеяла. Последнее он набросил им на головы, после чего крепко обнял Саманту.

Давно ей не было так тепло и никогда в жизни она не испытывала такого напряжения. В темноте она не могла видеть его глаз, но чувствовала его горячее дыхание на своем лбу.

— Попробуйте уснуть, мисс Джеймс.

Она немного расслабилась.

— А что, если… если они найдут нас, пока мы спим?

Он погладил ее по спине, и она напряглась, но потом поняла, что он сделал это непроизвольно.

— Ночью им так же трудно найти нас, как и нам их. Лошади предупредят нас, если кто-то подойдет слишком близко.

Они замолчали, и через какое-то время Саманта услышала, что дыхание шерифа стало ровнее и глубже.

— Мистер Баррет? — прошептала она.

— Что?

Она была удивлена тем, что он ответил так быстро и совсем несонным голосом.

— Я… я только хотела узнать, спите ли вы.

— Не сплю.

— А мне показалось, что спите.

— Ну, теперь-то вы слышите, что нет.

— Послушайте… не могли бы вы сделать для меня одну вещь?

— Какую?

— Позвольте, сначала засну я? Мне очень не хочется оставаться здесь одной, а если вы заснете первым, то я буду себя чувствовать, как последний человек на свете.

Он подвинулся к ней еще ближе.

— Мне знакомо это чувство.

— Тогда не могли бы вы не засыпать, пока я не засну?

— Хорошо, если вы сейчас попробуете это сделать.

Саманта улыбнулась и сжала кулачки у его груди.

— И еще, шериф…

— Мм..?

— Мне стыдно, что я вела себя как стерва.

— Я знаю, Саманта.

Глава четырнадцатая

Несмотря на холодный весенний вечер, Саманта чувствовала, как пот струится по ее спине. Она была укутана в теплую куртку Макса, ее спина болела, мышцы бедер дрожали от напряжения, в голове толчками пульсировала боль.

Последние пять дней были настоящим кошмаром. Они ехали почти без остановок, приглядываясь к каждому дереву, каждому кусту, каждому камню, достаточно большому, чтобы за ним мог спрятаться человек. Ногами они тесно прижимались друг к другу, стараясь не потерять ни крупицы тепла, разговаривали о всякой ерунде, какая только приходила им в голову, и спорили лишь для того, чтобы разговор не был слишком скучным. Каждое утро они вставали до рассвета, всю дорогу ехали, почти не разговаривая, и с закатом солнца валились спать, полностью измотанные. Спали они мало, и усталость в сочетании с постоянным голодом доставляла Саманте сильные страдания.