Пробуждение Странника

Тело рванулось вперед, а руки выбросились в надежде ухватиться за спасение. Ноги споткнулись, и я с трудом удержал равновесие, отчаянно пытаясь продолжать бег. Мозг возмущался, зная, что мне суждено погибнуть. Бежать, чтобы остаться в живых…

Бежать… Бежать еще быстрее — дыхание прерывалось, в груди хрипело, и ноги разъезжались в разные стороны. Страстно ловя каждый вдох и не получая воздуха, я бежал, выбиваясь из сил, как маленькая мышка, настойчиво преследуемая беспощадным котом, не имея никаких шансов спастись и все же надеясь.

Я увидел коридор. Он находился на расстоянии тридцати ярдов от меня. Поворачивал влево. Мозг чувствовал резкую боль. Я весь взмок от пота.

Коридор, теперь находящийся в десяти ярдах, виден довольно ясно. Я бежал так быстро, как только мог. Ум был охвачен паникой. Я почувствовал, что ноги начинают сдавать. Угол. Повернуть за угол и попытаться продолжать…

УДАР! Тупик.

Сжатие. Движение прекратилось.

Я почувствовал, как с обеих сторон мои руки сжимаются в тиски. Все, что я мог видеть, — краснота. Краснота, как будто мягкая вельветовая простыня набрасывается на округлые валуны. Валуны сжаты как мускулы. Красная кожа. Мускулистая грудь. Прямо перед моими глазами.

Схвачен. Бег закончился. Я зажат в ужасных сильных руках.

На руках когти. Когти впиваются мне в кожу.

Я закричал. Звук, который я даже не мог слышать, утонул в ужасном смехе. Все кончено. Я схвачен. Жизнь в аду, катится в ужасную бездну.

УДАР!

Я проснулся с криком, резко сел в кровати, сердце билось как сумасшедшее. Холодный пот. Я яростно огляделся, все еще задыхаясь и думая, что бегу. Потом я осознал, что нахожусь в своей комнате; это был лишь сон.

Поскольку мне хотелось вернуться к нормальному состоянию, я быстро осознал, что ужасная реальность, в которую превратилась моя жизнь, так и не изменилась.

Хотя я никогда не мог представить, что все обернется именно так, я вынужден был признать, что в каком-то смысле застрял между измерениями.

Во мне не осталось ничего человеческого, поскольку сейчас я мог видеть нефизические миры так же легко, как тот, который я привык называть “реальностью”.

Сейчас физический мир казался намного менее устойчивым и созданным из наложения паттернов потрясающих неясных волн энергии. Кроме того, каждое из моих пяти чувств значительно усилилось и обострилось.

Телефон теперь звонил громче, как будто я находился рядом с гремящим по рельсам груженым поездом. Мне пришлось позаботиться об этой проблеме, выдернув шнур из розетки. Я выключил также почти все электроприборы в доме, потому что теперь мог слышать гудение проходящих по ним токов.

Сказать, что это не очень приятно, — значит, ничего не сказать. Я действительно хотел выйти, но до смерти боялся иметь дело с физическим миром в таком состоянии.

Мысли метались со скоростью, невообразимой в прошлом, один лишь взгляд на знакомый объект рядом с домом запускал в действие миллион разных анализов со скоростью света.

Одновременно я анализировал, из чего он сделан, где, какие использовались материалы, как можно им пользоваться, сколько бы он стоил, если бы я решил его продать, в какие цвета его можно было бы покрасить, чтобы он выглядел по-другому, что произошло бы, если бы я выбросил его за окно и вдавил в землю.

Тихие звуки жевания или хождения усиливались до рева. Поэтому я старался не ходить много и силой заставлял себя поесть. Яркие объекты моей квартиры сейчас стали настолько интенсивно окрашенными и отдельными, что смотреть на них было больно глазам, поэтому я попытался закрыть то, что причиняло такой дискомфорт.

Тело ощущалось как спиралевидная, текучая колонна энергии, временами я видел, что кисти моих рук становятся прозрачными. Я пытался, как мог, избавиться от этих опытов, но что бы я ни делал, физические очертания тела не восстанавливались. Я очень боялся за свой рассудок.

Более того, в новом мире я осознал, что не один. Я мог легко воспринимать многих разных светящихся существ, окружающих меня, хотя другие их не видели.

Многие существа казались враждебными и демоническими, и я не имел понятия, как от них избавиться. Похоже, они наблюдали за мной и смеялись, хорошо осознавая мое затруднительное положение, вызванное новой способностью их видеть. Меня нервировало их присутствие, и мне хотелось, чтобы они снова стали невидимыми.

Когда все это началось, я находился в двухнедельном отпуске, однако мой отпуск закончился, и мне приходилось возвращаться в реальный мир. Честно говоря, я не знал, смогу ли это сделать.

Наконец, мне удалось достаточно собраться с мыслями для обретения стабильности, чтобы казаться нормальным среди других людей, поскольку я узнал, что, если попытаюсь, я могу замедлять свой ум в некоторой степени. И все же, вся информация и видения продолжали спиралевидно закручиваться, обтекая меня, а мир был полон сущностями.

В отчаянии я смеялся над собой, оказавшись перед лицом забавной проблемы. Мог ли я предполагать, что когда мое желание исполнится, все обернется таким ужасом? Эти вопросы беспокоили меня, как болезнь.