Пробудись и Живи

Таким образом, путь до работы стал длительнее примерно на пятнадцать минут – не смертельно – еще раз посмотрел на часы Глеб. Несмотря на то, что путь от дома до работы занимал совсем немного времени, Глеб предпочитал выходить из дома за час до начала рабочего дня. Так можно застать офис еще пустым, и, следовательно, зайти в общее помещение можно будет без сопровождающих взглядов, смешков, или, что еще страшнее, полного безразличия – по крайней мере, так казалось Глебу. Нет, Глеб не был социофобом! Он работал менеджером по продажам (не важно, чего, пусть будет, коровьего дерьма) и довольно гармонично и непринужденно носил личину добродушного и небезразличного к чужим проблемам малого, общаясь как с коллегами, так и с клиентами ровно столько, сколько того требовали манеры и общий сценарий пьесы. В коллективе он вовсе не слыл «тем странным парнем». Не был он и отшельником – свой обед он мог разделить с коллегой №4 или №9, при этом мило беседуя и даже пару раз искренне посмеиваясь во время совместного ланча (а потом он еще негодует, откуда у него изжога!) В общем, он просто любил приходить на работу пораньше. Но в этот весенний день все пошло не по сценарию. Видимо, режиссер отошел в сортир минут на сорок. Возможно, придя в офис, в общем кабинете Глеб уже застанет коллегу №2 и коллегу №6 – тогда придется обменяться любезностями о минувших выходных, что не входило в его планы, да еще и в сраный понедельник! Но тут он вспомнил: прими происходящее, Вселенной виднее, как лучше! Что ж, возможно. Однако для этого надо еще найти обходной путь!

Последовав указателю дорожного знака, Глеб оказался на малоизученном массиве местности, словно спутник, сошедший с орбиты материнской планеты, хотя в последние два года вращался где-то неподалеку.

Несмотря на перспективу встречи с нежелательными субъектами на работе, Глеб осознал, что у него вагон времени, а переживать по мелочам тем более нет надобности – впереди рабочая неделя, надо бы поберечь нервы. И как раз в след за этими размышлениями, среди мало знакомых домов, магазинов и всевозможных забегаловок, он уловил приятный аромат кофе. Глеб даже почувствовал себя персонажем из рекламы – дурацкая ситуация, когда какой-то дурак, по-дурацки шагая, так же по-дурацки замирает, как вкопанный, потому что своим дурацким носом унюхал дурацкий аромат ду-рац-ко-го кофе!!! Тем не менее, возможность выпить чашку горячего напитка в новом месте показалась ему интересной, или как минимум незаурядной, поэтому он, достаточно быстро отыскав источник приятного раздражителя своего обоняния, толкнул стеклянную дверь кофейни.

Глеб даже не успел насладиться предвкушением от ближайших десяти минут в этом временном пристанище приятных эмоций, как ощутил резкий толчок, а через мгновение почувствовал кипяток на грудной клетке. В этот момент ему показалось, что он грудью прислонился к раскаленной трубе в машинном отделении паровоза – горячий кофе ошпарил ровно то место, где час назад лежала новая книга, когда в его слух ворвался звук ненастоящего водопада.

Дезориентация выбила Глеба из потока жизни, но через несколько мгновений он вернулся в реальность, ощущая жжение и прилипшую к коже ткань рубашки, и, прижимая руку к груди, исподлобья глядел на упитанного и высокого – выше Глеба примерно на голову – рыжего незнакомца. Незнакомец, как и Глеб, стоял, опешив, и сжимал в рук пустой бумажный стакан из-под кофе, содержимое которого было призвано приятно обжигать нёбо, но неприятно обожгло туловище Глеба. Над стеклянной входной дверью тревожными переливами звенели колокольчики. На мгновение взоры немногочисленных посетителей кофейни обратились к источнику суматохи.

– Аа-а-а-ай, ну надо же! Прости меня, дружище! Аа-а-аа, черт! Ты в порядке? Не сильно обжегся? – засуетился вокруг Глеба рыжий толстяк. Глеб молчал. – Не знаю, как так вышло. Отвернулся, наверное, на секунду, поворачиваюсь, и тут ты. У тебя есть платок?

– Да все нормально, – буркнул Глеб, сжав указательным и большим пальцами мокрую рубашку, прилипшую к груди, и быстрыми движениями кисти стараясь остудить место ожога. – Ниче, ниче, нормально все. Да, я уверен. – Прочие посетители потеряли интерес к сцене и развернулись обратно к экранам смартфонов, или хуже того – к своим мыслям.

Убедившись, что он не нанес сколько-нибудь значительного ущерба своей случайной жертве, рыжий ухмыльнулся и сказал:

– Вот, держи. На химчистку хватит, – и сунул Глебу в свободную руку купюру в тысячу рублей. – Еще раз извини, – и вышел на улицу. Прекратившие было хаотичный звон колокольчики над дверью снова заискрили мелодией.