Его дыхание стало ровным.
— Тогда, я принимаю твою благодарность.
Кусая губу, я провела кончиками пальцев по гладкости его предплечья, над гребнем шрама.
— Почему ты все еще носишь эту отметку?
— Чем глубже рана, тем дольше заживает.
— Почему? — тихо спросила я. — Почему ты спас его?
— Ради тебя, — просто ответил он. — Мы нуждаемся друг в друге, и на этот раз я выполнил свою часть сделки.
Эти слова… Я не знала что ответить. В горле начал образовываться комок.
Он решил доверять мне полностью. Я видела понимание в его глазах, и это меня испугало. Была ли я достойна его доверия? Если бы мне пришлось предать его, чтобы закрыть дело, я бы предала. Только работа имела значение. Разве нет? Его длинные ресницы соблазнительно дрогнули, бросая тени на скулы.
— Идем. Есть кое-что, что я хочу показать тебе.
Он протянул руку. Я колебалась мгновение…не знаю почему…затем вложила свою ладонь в его. Как и каждый раз, когда мы касались друг друга, электрический разряд пробежал по моей руке. Это не было неожиданностью для меня, но в этот раз это удивило меня своей интенсивностью. Он отвел меня в столовую. Там положил свободную ладонь на одну из панелей и произнес:
— Начать сканирование.
Желтое сияние запульсировало меж его пальцами, прежде чем одна панель опустилась до середины, открывая лестницу, уходящую вниз.
— Активируется голосом и плотью чужого, — пояснил он. — Ты не сможешь войти без меня. Даже мои слуги не могут войти.
Я была слишком поражена, чтобы комментировать. Мы спустились по темной лестнице, воздух был чистым и приглашающим.
— Секретная комната, — пробормотала я. — Мне следовало догадаться.
Он нежно сжал мою руку в ответ. Когда мы дошли до конца ступеней, он остановился.
— Вот, — произнес он, — мое логово.
Книжные полки высились от пола до потолка, а огромный плоскоэкранный телевизор занимал центр комнаты, излучая весенние цвета и оттенки. Стол разделял комнату на две половины.
Одна половина могла похвастаться блестящим дубовым полом, а другая была устелена мягким ковром из искусственного меха. Кириан выпустил мою руку, и я сжала пальцы, чувствуя холод и одиночество, которые я ощущала почти всю свою жизнь. Если бы я не была осторожна, то попала бы в зависимость от этого мужчины.
— Зачем ты привел меня сюда? — спросила я, меняя направление своих мыслей.
— Увидишь, — только и сказал он.
Даже не глянув в мою сторону, он порылся на своем массивном, полукруглом столе, разделяя и складывая бумаги.
— Но мне нужна минута. Я не планировал привести тебя сюда так скоро.
В ожидании я проходила через комнату, изучая настенные гобелены.
На всех Лила улыбалась, ее черты были прекрасно прошиты. Он потратил немало усилий, чтобы повесить их в порядке ее возраста. Его любовь к сестре была достойна необходимости в ее защите и обожании. Осознав это, я почувствовала тоску. Господи, я скучала по Дарену, по его смеху. Его любви.
Вздохнув, я опустилась на плюшевую изумрудную кушетку перед телевизором.
— Атланна… — произнесла я, наклоняясь. — Я сделала компьютерный запрос на ее имя, и единственное, что я нашла, это данные о мистическом острове Атлантида. Ты знаком с этой историей?
Он не обратил на меня внимание, но небрежно ответил:
— Да. Знаком.
— Есть между этим какая-то связь?
— Можно и так сказать, да. Твоя Атлантида была миром совершенных людей. Они были сильными, умными и красивыми. Атланна тоже этого хочет.
Я моргнула.
— Она задумала создать детей, которые завоюют мир?
— Нет, ничего подобного. Она хочет создать совершенную расу детей, которых затем она могла бы продавать. У нее нет столько денег, сколько есть у меня.
— Совершенство всегда оценивается дороже денег, разве нет?
Удовлетворенно кивнув, он поднял свежую кипу бумаг и опустился на диван рядом со мной. Наши колени соприкоснулись, снова вызвав тот вездесущий голод, раскаленный и напряженный.
Он поднял свой умоляющий взгляд.
— Ты готова ко всей правде?
— Конечно.
— Когда ты узнаешь то, что знаю я, тебе придется принять решение. Я не уверен, что ты готова принять его.
— Я сильнее, чем выгляжу, — возразила я. Я сомневалась, неважно, что бы это ни было, мне нужно будет принять решение, хоть оно и будет трудным.
— Ты узнаешь это первой.
Улыбка играла в уголке его губ. Тех самых губ, которые целовали и дразнили меня… наяву и во сне.
— Я всегда буду сражаться за то, что хорошо и правильно.
— Клянешься?
— Не ставь под вопрос мою честность, Кириан. Я сказала, что буду и я буду.
Он сделал обреченный вдох.
— Очень хорошо. Я только прошу тебя вспомнить эти слова, — произнес он, передавая мне газетную вырезку.
Заголовок гласил:
МЕСТНАЯ ЖЕНЩИНА НАЙДЕНА МЕРТВОЙ.
Я прочла статью и замерла.