Неверно было бы приписывать феодализацию и развитию производительных сил. Несомненно, в феодальную эпоху, взятую в целом, произошел большой прогресс в экономике по сравнению с античностью. Но из констатации этого факта нередко делается заключение, что и переход от общественных отношений древности к средневековому феодальному обществу вызывался прогрессом производительных сил, якобы «переросших» рабовладельческую систему хозяйства и «требовавших» новых, соответствовавших им производственных отношений. На самом деле период раннего средневековья характеризовался упадком производства во всех областях: и в ремесле, вернувшемся на несколько веков к состоянию, значительно более примитивному, чем ремесло античное, и в сельском хозяйстве, где многие земли запустели в период кризиса империи и еще более после варварских завоеваний. Упадок городов, сокращение торговли, в особенности внутренней, усиление натурально-хозяйственных тенденций — все это показатели регресса экономической жизни Европы в первые столетия средневековья.
Расчистки в лесах, произведенные в римскую эпоху, после варварских завоеваний вновь зарастали лесом. Началась длительная, упорная, но зачастую мало успешная борьба за восстановление прежних пахотных площадей. Англосаксонский поэт метко назвал пахаря «врагом леса». Возникают новые, так называемые «лесные деревни». Тем не менее сокращение площади пахотной земли продолжалось на протяжении всего франкского периода. Впечатляющую картину обезлюдения деревень в этот период М. Блок завершает выводом: «Итак, в конечном счете борьба с природой закончилась провалом»[192].
Сравнение с античностью допустимо преимущественно для тех частей Европы, которые входили в состав Римской империи, т. е. для стран бассейна Средиземного моря. Относительно сельского хозяйства в этих странах установлено, что в эпоху античности уже был достигнут максимум развития аграрного производства, который вообще возможен при доминировании индивидуального хозяйства. В начале средних веков здесь наблюдается упадок. Затем положение постепенно выправилось, и в XI–XIII вв. агрикультура поднялась приблизительно до того уровня, на котором она находилась на рубеже н. э. — в период расцвета рабовладельческого мира[193]. Система сельского хозяйства и состояние агротехники оставались в Южной Франции и Италии в средние века в основном такими же, как и в предшествующую эпоху; в природно-географических условиях Средиземноморья этот «потолок» мог быть превзойден лишь при переходе от мелкого производства к крупному, т. е. в новое время.
На это могут возразить, что несмотря на кажущуюся одинаковость состояния сельскохозяйственного производства в античности и в средние века в странах Средиземноморья на самом деле производительные силы переживали значительный прогресс и качественное обновление, так как производительные силы — это не только техника, но и сами производители, и если в древности основной фигурой в производстве был раб, то в средние века — крестьянин, ведущий самостоятельное хозяйство. Однако подобное возражение вряд ли можно было бы считать основательным, и даже если его принять, то нужно объяснить, почему при одних и тех же средствах и орудиях производства, при одинаковой в основном технике в древности эксплуатировали рабов, а в средние века — зависимых держателей.
В других, менее романизованных странах Европы в период раннего средневековья производство также долго не уходило от уровня, на котором стояло в древности. В некоторых областях внедряются более прогрессивные методы обработки Земли, новые сельскохозяйственные культуры, постепенно распространяется тяжелый колесный плуг, в качестве рабочей силы начинают применять наряду с волами лошадей, пускают под обработку залежные земли, осушают болота; но все это началось не сразу же после варварских завоеваний, а несколькими столетиями позже, главным образом с X–XI вв. Эти сдвиги не предшествуют генезису феодализма, а происходят уже в феодальном обществе[194]. Феодализация же развертывается в обществе с отсталыми (по сравнению с состоянием их в античном мире) производительными силами, в обстановке аграризации городов, упадка или стагнации сельскохозяйственного производства. Прибавим к этому еще и интеллектуальный застой, сопровождавший переход от античности к средневековью: прежняя, античная цивилизация агонизировала, средневековая, новая — еще не возникла.