Бенто замешкался с ответом. Что бы он ни сказал, это только ухудшило бы дело. Ни его сестра, ни брат не могли раскрыться разумом для его идей — и, вероятно, оно и к лучшему, в конечном счете. Если бы ему удалось помочь им вникнуть в проблему слепого повиновения авторитету рабби, то их надежда на счастье в браке и своей общине оказалась бы под угрозой гибели. Ему придется покинуть их без благословения с их стороны.
— Я понимаю, что ты сердишься на меня, Ребекка, и ты тоже, Габриель. И когда я смотрю на дело с вашей точки зрения, то понимаю, почему. Но вы не можете увидеть его с моей точки зрения, и меня печалит то, что нам придется расстаться без понимания. Пусть в этом и мало утешения, но мои прощальные слова таковы: обещаю вам, что стану жить праведной жизнью и следовать слову Торы, любя других людей, не причиняя вреда, следуя путем добродетели и направляя свои мысли к нашему бесконечному и вечному Богу.
Но Ребекка его не слушала. Она еще не выговорилась до конца.
— Подумай о нашем отце, Бенто. Он покоится не рядом со своими женами — ни с нашей матерью, ни с Эстер. Он лежит в священной земле рядом с самыми святыми из мужчин. Он спит вечным сном, почитаемый за свою преданность синагоге и нашему закону. Наш отец знал о неминуемом пришествии мессии и о бессмертии души. Подумай, подумай только, какие чувства вызвал бы у него его сын, Барух! Подумай о том, что он чувствует, ибо дух его не умер. Он парит над нами, он видит, он знает о ереси своего любимого сына. Он сейчас проклинает тебя!
Бенто не сумел сдержаться:
— Ты делаешь именно то, что делают рабби и школяры! И именно в этом мы с ними расходимся. Все вы с такой уверенностью утверждаете, что отец смотрит на меня и проклинает меня. Откуда берется ваша уверенность? Не из Торы! Я знаю ее наизусть, и в ней нет об этом ни слова. Нет совершенно никаких доказательств для ваших утверждений о том, что делает дух нашего отца. Я понимаю, ты наслушалась этих сказок от наших раввинов, но неужели вы не видите, как это служит их целям? Они властвуют над нами благодаря страху и надежде: страху перед тем, что случится после смерти, и надежде на то, что если мы будем жить каким-то особенным образом — таким, который идет на пользу конгрегации и поддержанию авторитета раввинов, — то будем наслаждаться блаженной жизнью в грядущем мире!
Ребекка зажала уши ладонями, но Бенто заговорил еще громче:
— Говорю тебе, когда тело умирает, умирает и душа.
Ребекка встала, готовая уйти. Она близко подошла к Бенто и заглянула ему в глаза.
— Я люблю тебя, потому что ты когда-то был частью моей семьи, — и обняла его. — А теперь, — она сильно ударила его по щеке, — я тебя ненавижу!
Она ухватила Габриеля за руку и потащила прочь из комнаты.
ГЛАВА 18. МЮНХЕН, 1919 г
На следующее утро, пока Альфред стоял в библиотечной очереди за книгой Спинозы, в его памяти возник приснившийся прошлой ночью сон.