Проблема с миром

Бренди оказалось превосходным. Лео безнадежно уставился в угол, ощущая, как тепло напитка распространяется вниз по гортани. Он знал, что рано или поздно должен стать по-настоящему взрослым, но почему-то предполагал, что до этого события еще осталось какое-то время. И вот оно рухнуло на него с огромной высоты, расплющив в лепешку.

– Могу я, по крайней мере, сам ее спросить?

– Разумеется! – Его мать отступила в сторону и повела рукой в сторону застекленной двери.

– Погоди… – Лео ощутил новый приступ паники. – Она что, здесь?

– На террасе, – ответила леди Арди. – Ждет вашего предложения.

– Но у меня нет даже…

Его мать протягивала ему кольцо – синий камешек поблескивал в солнечных лучах.

– То самое, что дал мне твой отец.

Она взяла его руку, повернула ладонью вверх и уронила в нее кольцо, в то время как леди Арди распахнула дверь пяткой своего ботинка. С террасы долетел прохладный ветерок, пошевелив занавески.

У Лео было только две возможности: храбро двинуться в наступление или с воплем выскочить из комнаты – и, учитывая состояние его ноги, он сомневался, что мать не нагонит его за пару шагов. Крепко стиснув кольцо в кулаке, он одним глотком осушил фляжку и вручил ее леди Арди:

– Премного благодарен.

– Премного польщена. – Она смахнула с его куртки пылинку и ободряюще потрепала Лео по груди: – Мы будем здесь, на случай если что-то пойдет не так.

– Какое утешение, – буркнул он, шагнув наружу, под солнечные лучи.

Савин стояла возле парапета, оглядывая раскинувшийся внизу Агрионт, как свое владение. Почему-то Лео ожидал, что теперь, когда у нее ребенок, она станет больше похожей на матрону: розовощекой, расползшейся. Однако она была точно такой же гибкой и держалась все с тем же достоинством, что и в день их первой встречи. Ее вовсе не смущал ни высокий обрыв позади невысокого парапета за ее спиной, ни их стремительный роман, ни ее деликатное положение. Очевидно, ее вообще было невозможно смутить. Первое, о чем подумал Лео, – это какой отличный портрет с них напишут.

Она опустилась в реверансе, шурша юбками. Очень чопорно. Очень изящно. Разве что, может быть, в уголке рта притаилась незаметная игривая усмешка.

– Ваша светлость.

Он часто думал о ней после той ночи в писательском кабинете, но почему-то не был готов снова увидеть ее во плоти.

– Зови меня Лео, – наконец проговорил он. – Думаю, мы можем обойтись без формальностей.

Она положила ладонь себе на живот:

– Ну что ж, Лео, мы с тобой зачали ребенка.

На первый взгляд в этом не было ничего смешного, но он не мог не улыбнуться. Лоск, достойный императрицы, в сочетании с прямотой армейского сержанта!

– Да, наши матери мне уже сообщили.

– Отличная из них парочка получилась, правда? Они дополняют друг друга, как длинный и короткий клинок.

– И столь же смертельно опасны.

Он уперся кулаками в покрытый пятнами лишайника каменный парапет рядом с Савин, чувствуя, как кольцо врезается в ладонь. Неужели он действительно собирается это сделать? Может ли он это сделать? Вся эта история казалась сном – но далеко не кошмаром.

– Могу только принести извинения по поводу засады, – проговорила она, снова оборачиваясь, чтобы взглянуть на город: статуи, горделиво окаймляющие аллею Королей, широкое пространство площади Маршалов, блестящий купол Круга лордов. – Если это тебя утешит, они проделали со мной то же самое. Вначале я была… несколько удивлена.

– Должен признаться, и я тоже.

Ее взгляд переместился и остановился на лице Лео. Она глядела ему в глаза, несколько вызывающе вздернув подбородок, что он нашел, непонятно почему, чрезвычайно привлекательным. Лео подумал о том, что скажут его друзья, когда он представит им знаменитую красавицу как свою жену. Уж это-то сотрет ухмылку с лица Антаупа!

– Наша короткая встреча произвела на меня глубокое впечатление, – продолжала Савин.

– И на меня тоже. – Ему пришлось откашляться, настолько хрипло звучал его голос. – Должен признаться.

– Но я никак не думала, что у нее будет продолжение.

– И я тоже. – Лео понял, что улыбается. – Должен признаться.

Он ожидал, что этот разговор будет неприятным выполнением обязанности, но понемногу начинал получать от него удовольствие. Это было похоже на танец. На ритуал. На поединок.

– Мой отец тебя не беспокоит?

Лео широко раскрыл глаза. До сих пор он даже не думал о том, что его тестем будет сам Костлявый. Но сейчас эта мысль наконец пришла ему в голову – примерно так же, как забойщик входит в загон для свиней. Тот, перед кем трепещет весь Союз, гениальный палач со своей армией практиков, враг всего, что защищал Лео!

– Мне кажется, что он… меня недолюбливает.

– Он всех недолюбливает.

– Но мне кажется, что и я его не особо люблю.

– Это было бы ужасно, если бы ты собирался жениться на нем. – Савин подняла бровь: – Ты собрался жениться на нем?

– Боюсь, твоя мать этого бы не одобрила.

– Я не принадлежу своему отцу. Он не получает с меня даже доли прибыли. Если мы поженимся, все мои обязательства будут перед тобой. Однако ты должен знать, что я привыкла действовать сама по себе и так, как я хочу. И не планирую это менять.