Проблема с миром

– С нашей стороны. – Она наклонилась к нему, поглядев направо и налево, и добавила настойчивым шепотом, словно могла доверить свой секрет ему и только ему одному: – И у меня послание от лорд-маршала Бринта, которое может изменить все.

Важные новости для важных людей! Сержант тут же надулся и со значительной миной повернулся к кишащему людьми двору:

– Эй, вы! Дайте дорогу! Эта женщине нужно видеть лорда-губернатора!

Она всегда умела лгать лучше всех, кого она знала. А потом практики стащили ее среди ночи с кровати, и всю ее семью выслали в Инглию, в лагеря. Молодая Виктарина дан Тойфель распрощалась со своим аристократическим именем и стала просто Вик, а искусство лжи превратилось из игры в средство выживания. За все годы, проведенные ею в этом ледяном аду, где ее родные погибали один за другим, она лишь однажды сказала всю правду – и это случилось в тот день, когда она выбралась оттуда. Она выковала из своего лица забрало непроницаемого равнодушия, в котором ни шок, ни боль, ни страх не могли оставить вмятины.

Что сослужило ей очень хорошую службу теперь, когда ее провели в гостиную, позаимствованную Лео дан Броком у хозяев. Из того, что Вик о нем слышала, это был один из тех тщеславных и деятельных людей, которые только и ждут, чтобы поверить в желаемое. Однако Брок завтракал не один. Возле него, сцепив здоровенные ручищи, с выражением немалого удивления при виде Вик, как ни в чем не бывало входящей к ним в это серое утро, стоял ее старый дружок-ломатель, Гуннар Броуд. Что еще хуже – на другом конце стола сидела заметно беременная дочка ее прежнего работодателя, Савин дан Брок.

«Дерьмо», – подумала Вик.

«О, как здорово, вы все здесь!» – сказало ее лицо.

– Виктарина дан Тойфель, если я не сильно ошибаюсь.

Лицо Савин, возможно, и стало несколько мягче в ее нынешнем положении, но улыбка у нее была еще более жесткой и голодной, чем прежде.

Густые брови Броуда подозрительно сошлись к переносице:

– Вы что, знаете друг друга?

Лихорадочно пытаясь проложить в уме безопасную тропу через болото правд и неправд, которые эти трое людей знали про нее, Вик ответила вопросом на вопрос:

– А вы что, знаете друг друга?

– Мастер Броуд спас мне жизнь во время восстания в Вальбеке, – объяснила Савин. – А приехала я туда в одном экипаже с инквизитором Тойфель.

– Инквизитором? – Округлившиеся глаза Броуда выглядели необычно маленькими позади стекол. – Я думал, ты выросла в лагерях?

– Так и есть. Но архилектор Глокта предложил мне способ выбраться оттуда. – Вик встретилась взглядом с Броудом и продолжила, высказав всю правду, какую могла: – Привлечь ломателей к правосудию.

– Так ты все это время работала на Костлявого?

– Мой отец однажды отозвался об инквизиторе Тойфель как о самом верном из своих слуг. – Савин деликатно отхлебнула чаю, но взгляд, который она метнула в Вик поверх чашки, был твердым как кремень. – Поэтому должна сказать, что я удивлена, видя, как вы запросто входите в мою гостиную, неся послание от одного мятежника к другому.

Наступила зловещая тишина. Все присутствующие хмуро рассматривали Вик; Броуд медленно расцепил свои огромные лапищи, и татуировки лестничника на его костяшках задвигались, когда он стиснул кулаки. Она знала, что сейчас тот момент, когда ее жизнь висит на волоске. Но он был для нее далеко не первым.

– Вопросы верности – такая запутанная штука в последнее время! – Подцепив ногой кресло, она уселась во главе стола и поглядела Савин прямо в глаза: – Мне нравится думать, что я ни разу не подвела вашего отца. Он вытащил меня из лагерей. Я была у него в долгу. Но теперь его больше нет.

На напудренном лице Савин промелькнула тень сомнения:

– Как это нет?

Она еще не знала. Это удачно. Неожиданное известие может сбить ее с толку.

– Вашему отцу пришлось подать в отставку. После того как разошлись новости об этой… маленькой эскападе. Он вернулся в свое загородное поместье, собирается писать книгу о фехтовании. Ваша мать считает, что сельский воздух может пойти ему на пользу. По крайней мере, она так говорит. – Это звучало правдиво, поскольку было правдой. Вик взяла вилку и, потянувшись через стол, подцепила колбаску с общего блюда. – Теперь у нас архилектор Пайк.

Она заметила, как заиграли желваки на скулах Броуда. Увидела, как его огромные кулаки сжались крепче. Это тоже было неплохо: его отвлечет гнев, а Савин – чувство вины, а Вик тем временем сможет на виду у всех пройти к своей цели.

– Я была в долгу у вашего отца, – продолжала она, – но Пайку я не должна ничего. Лорду-маршалу Бринту нужен был человек, чтобы отвезти послание. Кто-то, кто сможет проскользнуть через заставы. И не погнушается для этого солгать.

Она махнула вилкой в сторону окна:

– Судя по тому, сколько народу я миновала по пути сюда, нынешнее правительство доживает последние дни. – Она откусила кусок колбасы и улыбнулась, жуя. – Если лагеря меня чему-то и научили, так это никогда не отказываться поесть, когда есть возможность. Но и еще одному: всегда держаться вместе с победителями.