Проблема с миром

– Это патриотизм! – отрезал Лео.

– Во имя Судеб, ты только послушай себя! Ты не понимаешь! – Финри понизила голос, нервно поглядывая то на Сульфура, то снова на сына. – Были предприняты особые меры, чтобы сделать нас тем, что мы есть. Чтобы сделать тебя тем, кто ты есть. – Она понизила голос еще больше: – Я заключила соглашение с Байязом…

– С Байязом? Кровь и ад, он-то какое отношение имеет ко всему этому?

– Самое прямое, – отозвался Сульфур, устремив пристальный взгляд на Савин.

Она вспомнила, как Первый из магов предлагал воздвигнуть ее изваяние на аллее Королей. Упоминая при этом выгодное партнерство и честную конкуренцию. Заверяя, что признание собственного невежества – это первый шаг к просвещению.

И еще она вспомнила, как обещала своему отцу, что не будет иметь с этим человеком ничего общего.

– Еще не поздно! – умоляла леди Финри. – Я напишу письмо королю, мы попросим у него прощения…

Лео с отвращением зашипел и развернул коня, заставив мать попятиться чуть ли не в объятия Сульфура.

– Я достаточно пресмыкался перед этим болваном! Пора бы нам поменяться местами.

Леди Финри поглядела на марширующих солдат, прижимая к груди исхудалую руку, потом снова приблизилась к лошади сына.

– Лео, прошу тебя, выслушай. Ты великий воин, великий вождь, в этом никто не сомневается. Но…

– Что «но», мама?

– Но ты не военачальник.

– Вроде бы я припоминаю битву под Красным холмом! – отрезал тот, порозовев от гнева. – Я повернул исход сражения там, где этого не смог никто другой!

– Там ты возглавлял атаку! – Она ухватила его лошадь за повод возле самого мундштука. – Управлять армией – совсем другое дело! По крайней мере, позволь мне отправиться вместе с тобой. Я смогу…

– Нет! – Он вырвал у нее повод. – Ты и без того слишком долго прикрывала меня своей юбкой. Теперь настало мое время!

И он, свирепо пришпорив коня, ринулся прочь.

– Посмотрим, долго ли оно продлится, – пробормотал Сульфур, тихо покачав головой.

Финри перевела неверящий взгляд с него на Савин. Она выглядела настолько раздавленной, что та с трудом смогла посмотреть ей в глаза.

– Вы хотя бы подумали о том, чем вы рискуете? О том, что будет, если вы потерпите поражение?

– Я только об этом и думаю, – заверила ее Савин.

Хотя, конечно, гораздо чаще она представляла, что будет, когда они одержат победу. У нее уже были продуманы большинство подробностей ее будущей коронации.

– Пострадают люди. – Савин с разочарованием увидела на глазах Финри слезы. Ей-богу, эта женщина была готова поступиться всем уважением, которым она пользовалась у людей. – Многие погибнут!

– И мой господин будет очень недоволен, – вставил Сульфур.

Савин посмотрела на него свысока:

– Как однажды сказал мой отец, если ты хочешь изменить мир, порой нужно сперва сжечь его дотла.

– Но Байяз! – продолжала умолять Финри. – Наше соглашение…

– Черт с ним, с Байязом. Я добилась своего места в жизни не тем, что выплачивала проценты по чужим долгам. – Савин прищелкнула пальцами, подзывая одного из помощников Лео: – Сопроводите леди Финри и ее друга обратно в резиденцию. И присмотрите, чтобы они ни во что не вмешивались.

– Ваша светлость!

– Лео, прошу тебя! – выкрикивала Финри, теснимая прочь. – Савин!

Но Савин уже развернулась к кораблям и цокнула языком, понукая коня.

* * *

Едва ли ей было намного больше шестнадцати, этой девчонке, но вышагивала она очень самоуверенно. У нее были широкие крепкие плечи и широкие крепкие бедра, а также широкий крепкий подбородок, который она с вызовом устремила к Трясучке, хоть он и возвышался над ней, как башня, – расстояние было немалое, поскольку ростом девчонка не отличалась. Она уперла в землю перед ним основание своего старенького копья, добела стиснув широкие крепкие пальцы на почерневшем от времени древке.

Трясучка кротко посмотрел на нее сверху:

– Да?

– Я хочу говорить с Рикке! – провозгласила девочка.

– Вот она. – Он протянул руку, показывая.

– Что, вот эта?

– Нет, Рикке – это другая одноглазая, с руническими татуировками по всему лицу, – откликнулась Изерн-и-Фейл. – Конечно, это она! Кровь и ад, девчонка, кем еще она может быть?

– Ха! – хмыкнула девочка, подходя к Рикке. – Ты моложе, чем я думала.

– Дай мне время, я еще постарею, – сказала Рикке.

– Если тебя не убьют, – заметила Изерн.

Рикке вздохнула:

– Она всегда старается поднять мне настроение. Ты настоящий родник веселья, Изерн!

– Ты – Изерн-и-Фейл? – переспросила девочка, морща губы еще больше прежнего.

– Нет, Изерн – это другая беззубая горянка с татуированными руками и ожерельем из костяшек пальцев! – откликнулась Рикке. – Конечно, это она! Кровь и ад, девчонка, кем еще она может быть?

– А вы все трое любители пошутить, как я погляжу.

– Позавтракай улыбкой, – с каменным лицом протянул Трясучка, – и к обеду тебя ждет понос радости!

– Ну ладно. А ты кто такая и чего тебе здесь нужно? – спросила Рикке.

– Я Корлет! – Девчонка нахмурилась и перевела взгляд с Рикке на Изерн, потом на Трясучку, словно вызывая их опровергнуть ее слова. – И я хочу драться!