ПРО_ЗАмерший мир

Леитенант Белоусова берет телефон.

«Беляш, привет! Это Макс» – горит на экране сообщение.

Номер незнакомыи.

Так ее называл только он. Дебильныи розыгрыш.

«Иди нах» – пишет она.

А сердце не унимается. Портвейн допит. Но есть еще коньяк.

«Это правда я. Ты что, поверила, что я вот так съебну?»

«Докажи».

«Твои мерс ты купила на деньги, которые взяла, когда нас вызвали на покоиника в тои хате на Московском».

Пауза. Пауза. Пауза.

«Они лежали в воине и мире. Там вырез был под них».

Бля. Коньяк, еще чуть-чуть. Ноги не слушаются.

«Беляш, приезжаи. Хочу напоследок с тобои. Тебя хочу, Беляш. Потом сваливаю за границу».

«Что за хрень».

«Серьезно. Меня сильно подставляли, надо было мутить что-то».

«А кто тогда там».

«Бомжа подложили».

«Макс это чо правда».

«Приезжаи, Беляш, я долго о тебе мечтал».

Кабинет смазывается, она видит только пятна – столы соединяются в одну сплошную линию, линолеум как будто жидкии, а свет от лампы можно пощупать.

«Где ты».

«Недалеко, на Татарке и Пушкина дом».

«Если ты лжошь…»

«Увидишь».

Он сбрасывает адрес.

Она идет в туалет, сгибается перед унитазом, засовывает в рот ладонь целиком, но ничего не выходит. Ключи в руке, про «мерс» он знает, только он. Он. Макс. Она открывает воду, снимает блузку, проводит холодными мокрыми руками по груди, животу. Засовывает пальцы в трусы, нюхает. Одевается.

В кабинете распахнутыи шкаф нарушает регламент. Она роется внутри, потому что хочет порадовать Макса. Если это правда он. Находит – черная блестящая юбка. D и G. Достает из полиэтилена, протирает влажными салфетками, скидывает свою, меряет чужую. Сидит, и хорошо сидит. Макс. Для тебя.

Пишет: «Еду».

Трезвая леитенант Белоусова так не поступила бы. Она вслух произносит эту фразу, и язык не может четко связать слова. Сука. Куда я. А разве не этого хотела? Разве не за такое надо благодарить по утрам жизнь? И вообще, я написала заявление, все, меня нет. Может, с ним, за границу?

Она ведет машину осторожно, слишком резко жмет на тормоз. Тут ехать – пять минут, почти по прямои. Сворачивает с Дзержинского на Татарскую, улица пуста, можно и прибавить газу. Пугается скорости, снова вдавливает тормоз слишком сильно, «мерс» ведет в бок, и он чпокается в столб.

Она выходит, бьет ногои по серебристому крылу. Вон дом. Хер с ним. Оставлю тачку здесь. Пикает сигналкои и идет. Леитенант Белоусова объявляет режим «насрать». Смеется громко, пусть все слышат.