Про Одну Девочку (СИ)

Топ-топ-топ... Шаги за дверью удалялись. Горло Девочки невольно булькнуло: «Гол-л-лм...» Только «моей прелести» не хватало, ага. Из зеленоватых глубин ванны поднялся пузырёк воздуха – не очень благовонного. Маникюрные принадлежности утонули, из воды торчала только макушка Девочки с раскисшей и покосившейся пенной башней.

Вода давно остыла, кожа на пальцах сморщилась, но выходить Девочка боялась. Кроме маникюра она сделала себе ещё и педикюр, побрила ноги, выщипала брови – в общем, тянула время, как могла. Никаких звуков за дверью больше не раздавалось. Кладбищенская, пронизанная зябким сквозняком тишина...

– А я говори-ила, – опять затянула свою песню Интуиция.

– Ой, всё, хватит, – оборвала её Девочка. – Говорила она...

Она осторожно приоткрыла дверь и выглянула наружу одним глазом. В обозреваемом пространстве квартиры не наблюдалось ничего подозрительного. Ни души. Хотя... может, души-то неприкаянные...

– Так, хватит, – процедила Девочка наполовину испуганно, наполовину раздражённо. Не себе – Интуиции, любительнице страшилок тёмной ночью у костра.

Вооружившись вантузом (другого, более подходящего оружия в ванной не нашлось), Девочка переступила через порог ногой в пушистой тапочке. В махровом халате, с тюрбаном из полотенца на голове и с вантузом в руке она выглядела очень воинственно.

– Ну, если не огрею мерзавца по кумполу, так засосу нахрен, – пробормотала, перехватив поудобнее своё «оружие».

Но ни бить, ни засасывать врага не пришлось. Никогошеньки в квартире не было – только Девочка, вантуз и недопитое винишко. Последнее она тут же и приговорила до дна, снимая стресс. Ещё бы – такого страху натерпеться... Естественно, дверь и окна были закрыты – в этом она первым делом убедилась, прежде чем предаться греху винопития.

Пугающие странности продолжали происходить: шорохи, стуки, шаги, внезапно включающиеся и выключающиеся электроприборы.

– Съезжать отсюда надо нафиг, – советовала Интуиция.

– Где ты ещё найдёшь такую дешёвую жилплощадь? – душила Жаба.

Не бывает бесплатного сыра – в этом Девочка убедилась на своей шкуре, которая в последнее время то и дело покрывалась мурашками от страха. В нагрузку к дешёвой жилплощади ей достался вот такой «довесок» в виде полтергейста.

Однажды Девочка возвращалась с корпоративной вечеринки на работе, напевая:

– Нууу... иии... пуууусть... будет нелёгким мой пуууууть... тянут ко дну боль и грууусть... прежних ошибок грууууз...

«Тянут ко дну боль и грусть» – эти слова она пропела с особым выражением, пьяненько всхлипнув и смахнув слезу. Она была безмерно признательна перилам лестницы, благодаря которым хмельной вагончик держался на рельсах и медленно, но верно поднимался к своей квартире.

Девочка не сразу смогла попасть ключом в скважину: опять перегорела лампочка на площадке. Усмотрев в процессе отпирания замка некое непристойное сходство с одним физиологическим процессом, она хмыкнула. Хмель тянул её ко дну похлеще, чем боль и грусть, и уже в прихожей Девочка была готова упасть и уснуть на полу. Но следовало соблюсти приличия и донести себя до постели – хотя бы из самоуважения. Девочка сбросила туфли на каблуках и вздохнула с облегчением...

А в сумрачном коридоре, который вёл из прихожей в кухню, висела в воздухе полупрозрачная фигура. Теперь Девочка могла более-менее уверенно определить сии фантомные очертания как мужские, но ей сейчас было, мягко говоря, не до знакомств с призраками. Ей бы до дивана добраться...

– Слушай, чувак, давай не щас, а? – промямлила Девочка. – Я немного не в форме, извини...

И для пущей убедительности она запустила в силуэт туфлей, после чего доковыляла до дивана, ударяясь обо все косяки и углы и отлетая от них рикошетом, отчего траектория её движения имела вид ломаной линии. Упав на диван, она пробормотала:

– Пункт назначения достигнут. Миссия завершена.

– А дальше что было? – спросила Любимая.

Холодным, промозглым осенним вечером они сидели в сумрачной гостиной, освещаемой только свечой внутри выдолбленной тыквы. На дворе стоял Хэллоуин – заморский праздник. Девочка испекла тыквенный пирог, а для домового (если таковой водился у них в квартире) они, посовещавшись, поставили чашку молока и блюдце с печеньем.

Прильнув к плечу Любимой, Девочка с сытой кошачьей ленцой смежила веки: в её животе переваривались два солидных куска тыквенного пирога.

– Дальше? Ну, как видишь, осталась жива, – усмехнулась она. – После этого, кстати, все паранормальные явления прекратились. Наверно, призрак обиделся, когда я туфлю в него швырнула...

– Храбрая ты у меня, – чмокнув Девочку в висок, сказала Любимая. – Против «вора» – с вантузом...

– Да какая там храбрая! – махнула рукой та. – Я тогда со страху столько кирпичей отложила – хватило бы дом построить.

В уютном полумраке, разгоняемом лишь приглушённой тыквенной иллюминацией, раздался стук. Обе – Девочка и Любимая – вздрогнули.

– Ой... Это что там стукнуло? – шёпотом пролепетала Девочка.

– Барабашка, – усмехнулась Любимая.

– Сходи, посмотри... Я боюсь, – пискнула Девочка.

– А если это «что-то» меня сожрёт? – Любимая шутливо приподняла бровь.