Призыв - дело серьезное. Ошибка в ритуале

— С удовольствием! — соглашаюсь.

Втягиваю ноздрями густой сладко-ореховый аромат. Шокол благотворно действует после потрясений. А уж отборный шокол, который привозит из дома Гейл Мандрейдж, тем более. Это божественный напиток, жалко в нашей столовой ничего подобного адептам не подают.

Некоторое время мы молча наслаждаемся напитком и маленькими печенюшками. Их как выяснилось, принес Даманн, пока меня не было. А затем принимаемся обсуждать дуэль.

— Ты отлично сражалась, Ирис, и заслужила победу. Адепты просто в шоке от того поступка Руфуса. Поговаривают, он слетел с катушек из-за Люсиль. Берки собиралась его бросить и за глаза называла слабаком и отродьем, а он узнал.

Ого! Вот это новость! Тоже Рыжий?

— Угу. Ты же знаешь, как легко он втирается в доверие, особенно когда козыряет перед девушками дружбой с Гасом?

Усмехнувшись, киваю и устраиваюсь поудобнее на диване, подогнув под себя ноги.

— Даже если эти слухи верны, все равно это не оправдание для такого поступка. Маклюс нарушил закон. Думаешь, Стерва станет его защищать?

Вопрос очень меня интересует. Слишком уж беспокоит намек на грядущий разговор с Войси-Лауди с глазу на глаз.

Проклятийница жмет плечами:

— На ее месте, я бы пожертвовала племянником. Ни к чему такое пятно на репутации. Она может лишиться должности, если дело дойдет до императорского совета магов. А оно дойдет. Как дочь Фиолетового Луча гарантирую, даже внуку одного из императорских Лучей подобное не спустят с рук. На твоем месте мог оказаться кто угодно.

— Спасибо, что вступилась на арене и сейчас поддерживаешь, — благодарю подругу. — Но ты бы поосторожней с угрозами, Гейл. Сама знаешь, что грозит проклятийнику за подобное поведение.

Гейл легкомысленно усмехается.

— Как считаешь, Маклюс использовал какой-то артефакт, чтобы заблокировать духа арены? Ты ничего такого не заметила?

— Неожиданно... Но я не видела, когда бы он мог это сделать. Хотя, если готовился заранее, должен был все продумать. Но с чего ты взяла, что именно он заблокировал распорядителя?

Мандрейдж демонстрирует сообщение от некроманта в зачарованном блокноте. Раз Тамбертон-Экрю так говорит, это точные сведения.

— Не могу понять одно, какой смысл было делать это после дуэли, рискуя будущей карьерой и магическим даром? Ведь дух уже успел объявить тебя победительницей.

Немного похрустев сладостями, принимаюсь рассуждать вслух:

— На такое можно пойти в одном случае — если полностью уверен в собственной безнаказанности. Опять же, фаррех слишком сложное существо. Он в любой момент мог выйти из-под контроля истощенного магическим боем адепта и убить меня. Подчинять его, даже с призывательским хлыстом, большой риск. Одно не пойму, когда и где Руфус этот хлыст умудрился раздобыть и как пронес на арену?

Вместо ответа Гейл хмурится, читая очередное сообщение в раскрытом блокноте.

— Ирис! Руфус Маклюс помещен в магический изолятор по приказу Стервы! Завтра за ним прибудут императорские дознаватели.

— Что?! — не верю ушам. — Не может этого быть! Есть в мире справедливость!

На душе разом становится как-то спокойнее.

— Я же говорила, — улыбается проклятийница. — Маклюс действительно перешел грань. Тут даже высокопоставленные родственники не помогут.

— Как думаешь, будет суд? Его лишат магии? — предположение даже звучит ужасно.

Для любого мага стать простым человеком равно смерти. Мало кто после адаптируется и продолжает жить дальше. Даже Руфусу я не желаю подобного.

— Зависит от решения суда, — Гейл задумчиво поджимает губы. — Ирис, вот скажи мне как без пяти минут дипломированный призыватель, как Руфусу удалось подчинить чужого фамилиара? Или Войси-Лауди тоже замазалась?

— Теоретически это возможно. Правда, понадобится прорва магии. Но откуда бы ему взять столько силы после боя? Если... Если только не сама Стерва отдала фарреху приказ слушаться Руфуса? — замолкаю, вспомнив, какую неожиданную подпитку получила сама, а ведь никто ничего не понял. Даже лучшие друзья.

Да и я сама еще до конца не осознала, что это было. Так что в ее природе еще предстоит разобраться.

— Но зачем ректорше помогать племяннику, а потом его арестовывать? Звучит не слишком логично, — хмурится проклятийница.

Тут меня осеняет еще одна идея:

— Хлыст! Если он принадлежит кому-то достаточно могущественному, это сильно снизило бы затраты на подчинение.

— Но как Маклюс умудрился стащить хлыст у тетки? Только ленивый не видел, как она держала его в руках, а потом куда-то ушла, — хмурится Гейл. — И это случилось раньше, чем официальная часть дуэли закончилась.

— А что, если этот хлыст принадлежит не Войси-Лауди? — высказываю внезапно пришедшее в голову предположение.

Смотрим друг на друга, и, похоже, думаем об одном и том же. Но ни одна из нас не решается высказать догадку вслух. Настолько она кажется крамольной.

Разговор прерывает стук в дверь.

Глава 9. Простые адепты, непростые истории

Дверь приоткрывается. Сначала мы видим улыбающееся конопатое лицо Жака, заглянувшего внутрь, а затем входит и он сам.

— Девочки, доброй ночи! Можно?