Призвание варягов

Многие шведские ученые называют влияние природной среды: сильно пересеченный рельеф местности, горные и лесные массивы, множество водоемов, создававшие естественные преграды для развития коммуникаций. Причем отмеченное влияние природной среды проявлялось неравномерно: некоторые области Швеции были более изолированы, чем остальные, что влияло на их развитие.

Однако если повернуть это суждение другой стороной, то можно сказать, что на обозримых исторических отрезках времени количество населения в Швеции бывало недостаточно, чтобы преодолевать сложности географического характера. В развитие этого предположения я решила посмотреть на то, какими данными в исследовании демографической проблематики располагает наука.

При этом среди механизмов, движущих социальную эволюцию, численность населения и его рост являются одними из важнейших. Рост населения как фактор, влияющий на изменения в социополитических структурах, рассматривал Э. Сервис[226]. Р. Карнейро считал важнейшими механизмами политической эволюции рост численности населения и демографическое давление в условиях ограниченности среды[227]. X. Классен отмечал, что для формирования сложного стратифицированного общества нужна достаточная численность населения: «Необходимое количество управленцев, слуг, придворных, священников, солдат, земледельцев, торговцев и т. д. можно обеспечить, если население исчисляется тысячами… Такая большая численность людей – членов одного общества – имеет некоторые следствия, самым важным из которых является потребность в более развитых формах управления…»[228]

А.Е. Гринин характеризует вопрос о размерах политий как имеющий очень важное значение в социальной эволюции, поскольку «чем больше населения в политии, тем выше (при прочих равных условиях) сложность устройства общества, поскольку новые объемы населения и территории могут требовать новых уровней иерархии и управления»[229].

Применительно к шведской истории исследованиями динамики демографического развития в Швеции в первом тысячелетии занимались такие ученые, как О. Хиенстранд, Б. Амбросиани, К.-Х. Сивен, С. Велиндер и др.

Археолог Хиенстранд для определения количества населения использовал археологический материал эпохи позднего железа в Швеции (550—1050), в частности, обширный материал из захоронений. Он подчеркивал, что такая характеристика, как определение количества населения, является фундаментальной при анализе социальных отношений в архаичных обществах. Основное внимание он уделил области Мэларен – историческому ядру шведского государства, куда входит Уппсала и современный Стокгольм и которая выступает часто синонимом для исторического политонима Свеярике. Данная область была хорошо обеспечена археологическим материалом и другими источниками для реконструкции заселения этого ландшафта в вендельский и викингский периоды.

В своих исследованиях Хиенстранд исходил из сравнительного анализа количества погребений, количества населенных пунктов и из исторических аналогий. Количество известных и зарегистрированных захоронений в области Мэларен доходило до 240 ООО. Хиенстранд предположил, что, с учетом предложенного Амбросиани числа 2,2 как средней величины прироста, можно было посчитать, что к концу XI – началу XII вв. на данной территории находилось, в общем и целом, порядка 500 ООО захоронений. Если распределить это число во времени на протяжении исследуемого археологического возраста в 25 столетий, т. е. с 1400 до нашей эры и по 1100 нашей эры, то получался результат в 20 000 захоронений в столетие.

Чисто гипотетически, по его мнению, можно было, благодаря сопоставлению числа захоронений и числа поселений, выявленных археологами, а также используя исторические аналогии, реконструировать количество населения в каждой конкретной области в интересующий исторический период. Хиенстранд использовал данные археологических исследований Амбросиани, согласно которым количество поселений в районе Мэларен к концу викингского периода, т. е. к середине XI в., достигало 4000. Структура поселений к концу викингского периода была представлена отдельными дворами, т. е. мелкими производительными единицами с одной семьей, иногда с двумя.