Призвание. Рассказы и повесть о пограничниках

В Чите нам повстречался новый поезд с запада, тоже с комсомольцами. И опять демобилизованные - матросы и старшины из Севастополя. Спрашивают: «Куда загребаете?» - «По домам»,- отвечаем. «А мы всей боевой частью взяли курс на Якутские алмазные россыпи».

Тут у нас такое началось! «Запад на восток подался, а восток катит на запад - непорядок! Встречные перевозки!»

Словом, Николай Иванович, в Иркутске душа моя не выдержала. Пожелал я нашим ребятам дальнейшего счастливого плавания, а сам свернул с курса на север, к Падунским порогам. В обкоме комсомола мне все документы оформили за полчаса и включили меня в группу ленинградцев и горьковцев, которая едет на строительство Братской гидростанции. Одобряете?

Ребята наши сказали на прощание, что повидаются с родными и тоже сюда махнут. Милешкин почесал за ухом: «Я тоже подумаю». Подумать решил, и то хорошо!

Планы мои, Николай Иванович, такие: в Братске на первых порах поработаю на том участке, куда поставят. Строителем так строителем. Могу и электриком, и бетонщиком, и радистом на трассе будущей электромагистрали. А там, глядишь, школы построят - снова стану учителем.

Сегодня наша группа выезжает из Иркутска. Пишу на пристани, на берегу Ангары. Она действительно красавица. Посылаю письмо и сказку Марише. Если она чего-нибудь не поймет, Вы, пожалуйста, ей объясните. Написал письмо в Загорье Дуне, зову ее сюда, то есть на Падун.

С нетерпением жду от Вас письма. Пишите мне по адресу: Братск, до востребования. (Другого адреса я пока еще не имею.)

Горячий привет боцману Доронину, Игнату Атласову и всем нашим пограничникам. Поцелуйте за меня Маришу.

Спасибо Вам за все хорошее!

До свидания!

Ваш Алексей Кирьянов, старшина I статьи».

Тот же самый «ПК-5», на котором когда-то ходил в дозор Алексей Кирьянов, хлопотливо урча мотором, вез меня к «Мичурину», бросившему якорь на внешнем рейде. За штурвалом стоял главстаршина Игнат Атласов.

На причале прощально махали фуражками, бескозырками и кепками свободные от службы пограничники и рабочие. И долго еще я видел среди них высокого, слегка суховатого Баулина и боцмана Доронина с Маринкой на плече.

«ПК-5» подошел к борту парохода. Мы с Атласовым крепко пожали друг другу руки.

- Счастливого пути! - крикнул мне главстаршина, когда я поднялся на борт парохода.- Пишите!

- Обязательно! Не поминайте лихом, счастливо оставаться! - крикнул я в ответ.

Выбрав якорь, «Мичурин» попрощался с островом протяжным басовым гудком и лег на курс.

Взбежав по трапу на капитанский мостик, я попросил у штурмана бинокль.

У причала стояли сторожевики, недавно возвратившиеся из ночного дозорного крейсерства. Свежий декабрьский ветер рвал флаги пограничного флота. На Мысе Доброй Надежды белели домики служб и клуба базы. А вот и утес, на котором выщербленный временем и непогодами каменный крест и гранитный обелиск с пятиконечной звездой. Вот и замшелый камень, и на нем Маринка, а рядом с ней капитан третьего ранга Баулин.

Начала разгуливаться океанская волна. Буревестник промелькнул над мостиком. Наползли тучи, сразу стало пасмурно, холодно, а мне вспомнились любимые стихи Баулина:

«Над моей отчизной солнце не заходит, до чего отчизна велика!..»

ОБ АВТОРЕ ЭТОЙ КНИГИ

Осенью 1944 года на одной из погранзастав Белоруссии Лев Александрович Линьков услышал от старожила ближайшей деревни рассказ о том, как в первый день войны пограничники приняли на себя удар гитлеровских войск и как геройски погиб начальник заставы Александр Сивачев.

Спустя несколько лет, работая над фронтовыми записями, Лев Александрович написал о Сивачеве очерк, который был опубликован в газете.

Вскоре в Квартире писателя раздался телефонный звонок.

- Лев Александрович? Здравствуйте. С вами говорит Александр Сивачев.

- Как? А разве…

- Да нет, вы не поняли. Я сын того Александра Сивачева, тоже Александр Сивачев.

В тот же день жена и сын погибшего командира приехали к Л. Линькову. Оказалось, что они ничего не знали о Сивачеве, без вести пропавшем в первые дни войны.

Так писатель помог восстановить имя еще одного героя. И семья теперь знает, как погиб Сивачев и где он похоронен.

Впоследствии Л. Линьков написал рассказ «Сердце Александра Сивачева».

Вот такие непридуманные, живые истории стоят почти за каждым произведением писателя.

Увлечение пограничной темой началось давно. Еще в 30-е годы по заданию «Комсомольской правды» он начинает собирать материал о первых пограничниках и всерьез, можно сказать, на всю жизнь «заболевает» этой темой.

Работа в газете, а позднее в журнале «Пограничник» позволила ему познакомиться с интереснейшими материалами по истории советской погранохраны.

А с начала войны, перейдя на службу в погранвойска и прослужив там несколько лет внештатным пропагандистом, Л. Линьков побывал на очень многих погранзаставах и подолгу жил там.

Недаром среди его наград, а их у него более десяти, рядом с медалью «За боевые заслуги» - медали «За отличие в охране государственных границ СССР» и «50 лет погранвойск СССР».