Призвание. Рассказы и повесть о пограничниках

Булатов собрал последние крохи сил, поднялся, пошатываясь, и прижался спиной к стенке, закрыв отверстие. Сахаров и Никитин продолжали наполнять ведра песком, с тревогой поглядывая на еле держащегося на ногах секретаря партбюро.

- Разрешите, я постою? - попросил было Сахаров.

- Копайте, копайте! - приказал Булатов и смежил веки.

Желтые, оранжевые, красные круги завертелись перед глазами. Круги все расширялись и расширялись и вдруг превратились в колышущееся озеро, обрамленное яркой зеленью тамариска и тополей. А на берегу вдруг возникли жена с детьми. «Родные мои!..»

Вместе с женой, вместе с Андрюшей и Оленькой Булатов шел берегом озера к полю красных и желтых тюльпанов.

И снова закружились перед глазами разноцветные круги, закружились и пропали.

С однотонным шорохом сыпался песок в ведро, однотонно повизгивал железный ворот, вытягивая наполненное ведро на поверхность…

Скоро, совсем скоро - Булатов был уверен в этом - зацветут Кара-Кумы.

Советские люди проложат здесь каналы, воды Аму-Дарьи оросят бесплодную пустыню, и, может быть, вот в этом самом месте, где Булатов и его товарищи с таким упорством, с такой яростью копают сейчас песок, чтобы добыть несколько ведер воды и скорее пойти в бой, возникнет громадный оазис, раскинутся виноградники и хлопковые поля и впрямь зацветут тюльпаны…

Нет, нет, он не упадет, не пустит в колодец проклятый сыпучий песок!

- Вода, товарищ секретарь! - воскликнул вдруг Сахаров.

Воды еще не было, но песок опять стал влажным.

- Копайте! - прохрипел Булатов.

А наверху люди с жадностью хватали прохладный, влажный песок, клали его себе на голову, подносили к губам, сосали.

Еще несколько ведер, и вот наконец-то вода!..

А Булатов все стоял, упершись ногами в песок и спиной в стенку колодца. Ему поднесли котелок. Он отхлебнул несколько глотков, больше нельзя - в таком колодце не может быть много воды.

Он считал котелки:

- …двадцать девятый, тридцатый…

Пятьдесят котелков! По полкотелка на человека. Но надо еще напоить лошадей. На сто лошадей по пять котелков- пятьсот котелков.

- …триста седьмой, триста восьмой…-считал он котелки, наполненные водой.

- Пейте, товарищ секретарь! - предлагали пограничники.

- Не хочу! - отвечал Булатов.

Вскоре вода иссякла. На дне осталась только мутная жижа.

- Командир приказал подниматься,- сообщили Булатову.

Но он уже не слышал. Он потерял сознание и упал, ударившись головой о стенку.

Его осторожно вытащили наверх, обмыли ему лицо, с трудом сквозь стиснутые зубы влили в рот воды, а он бредил и звал кого-то. Он уже не мог видеть две сигнальные ракеты Джураева, которые взметнулись далеко-далеко над барханами.

ПРИЗВАНИЕ

1

Совсем неожиданно для Федора его направили в школу служебного собаководства. Однако, когда он приехал туда, все овчарки были уже закреплены за курсантами. Пожалуй, это и к лучшему. Откомандируют обратно в отряд и, может, назначат в учебный кавэскадрон.

- Вы где работали до призыва в армию, товарищ Стойбеда? - спросил начальник школы.

- На Горьковском автозаводе бетонщиком.

- Ударник… - читая анкету Федора, удовлетворенно сказал начальник. - Хорошая у вас профессия, упорства требует. А до завода работали на конеферме?.. Не боялись лошадей?

- Не боялся, товарищ майор. Я с детства в колхозе при лошадях был.

Федор обрадовался: может быть, и в самом деле удастся перейти в кавэскадрон.

Но радость оказалась преждевременной.

- Я вам дам щенка, - сказал начальник, - но предупреждаю: щенок хилый, надо выходить.

Значит, школа. Ну что ж, если оставляют, видно, так и надо…

Щенок Джек неподвижно лежал в будке и не залаял на Федора, не заворчал, не завилял хвостом. Глаза его слезились.

- Ничего не получится! - посочувствовали курсанты.

Но что же делать? Придется все равно выхаживать этого заморыша.

Так Джек стал предметом постоянных забот и волнений Федора Стойбеды.

- Ты вроде няньки! - смеялись курсанты, глядя, как Федор бережно промывает Джеку глаза, протирает ваткой раковины ушей, с рвением расчесывает гребешком шерсть и так старательно чистит ее щеткой, а потом приглаживает суконкой, словно это самое увлекательное занятие.

Хуже всего было то, что Джек оказался бестолковым и неспособным к выполнению самых простых заданий. Другой на месте Федора давно бы вышел из себя, а может, не утерпев, дал бы щенку затрещину, но Федор во всем следовал советам и указаниям инструктора и неукоснительно соблюдал правила дрессировки.

Ни разу не ударив, не обругав Джека, он часами проделывал с ним одно и то же упражнение.

Наблюдая, как Стойбеда приучает Джека подниматься на лестницу, показывая ему кусок сахара и повторяя условную команду, начальник школы говорил инструктору:

- Пожалуй, из паренька выйдет неплохой проводник.

«Ко мне!», «Гуляй!», «Стоять!», «Рядом!», «Ползи!». Наконец и Джек стал исполнять все команды не хуже других молодых собак.