Призраки прошлого

— Да, он упоминал об этом, — Цепеш сморщился, словно проглотил лимон, — Я плохо помню, на меня тогда действовал этот его чаек… Но он плел что-то в том смысле, что, мол, какие-то из потомков Дракулы стали, напротив, охотиться на вампиров, у них даже выработался особый ген и ему, значит, любопытно подчинить себе одно из таких существ. Я, когда он перестал меня опаивать, некоторое время жил свободно и тогда уехал в Румынию, думал, там будет проще. Покопался в архивах, даже нашел старые бумаги, хранившиеся в замке Бран, но ничего, подтверждающего его слова не обнаружил, — он замолчал на несколько секунд и предпочел сменить тему, — Ну, что ж… Я все еще кажусь вам до крайности подозрительным типом, которому даже нельзя доверить довезти больную девушку до больницы?

— Ты все еще кажешься подозрительным, — не стал спорить Эрик и тихо вздохнул, — Но здоровье Татьяны мне дороже этих подозрений. Если ты сумеешь довезти ее и меня…

— И меня! — тот час же напомнил о себе юный виконт. Винсент, за время долгой истории успевший едва ли не задремать, встрепенулся.

— И меня тоже!

— …мы будем благодарны, — завершил свою мысль граф де Нормонд. Экс-художник виновато развел руками.

— Места хватит только троим, — он чуть пожал плечами, — Мотоцикл быстрый, но не столь вместительный, чтобы увезти целую толпу.

— Придется кому-то овладевать навыком ловли привидений, — мигом вспомнив о причинах, побуждавших хранителя памяти отправиться с ними в путь, ехидно проговорил виконт, — Не расстраивайся, котяра, я привезу тебе сачок.

— О, я буду крайне тебе признателен, — сумрачно буркнул Винсент и, скрестив руки на груди, закинул ногу на ногу, недовольно наблюдая, как его друзья собираются в путь.

* * *

Стройный, высокий, не старый еще, хотя уже и не первой молодости мужчина, сидя на мягком диване возле небольшого, изящного вида светильника в полутемной комнате, лениво перелистнул страницу толстой книги и закинул ногу на ногу. Словно в ответ на его действия по комнате пронесся чей-то приглушенный, сменившийся хрипом, стон, моментально перебитый звонким молодым смехом.

— Ты только взгляни, похоже, ему больно! — восторженно воскликнул кто-то, сопровождая слова сильным ударом. Звук его, отразившись от высоких стен, неприятным эхом пронесся по комнате, и мужчина, поморщившись, со вздохом закрыл книгу.

— Не перестарайся, будь добр, — мягко вымолвил он, даря жертве совершенно очаровательную, добродетельную и располагающую улыбку, — Он пока еще нужен мне живым.

— Да зачем? — молодой человек, исполняющий обязанности не то палача, не то искушенного в искусстве пыток инквизитора, презрительно фыркнул, с размаху ударяя лежащего на полу человека под ребра мыском ботинка, — Жалость к предателям — самая большая глупость, которую только можно позволить себе!

— А что же до прощения предателей? — поинтересовался его собеседник, похоже, решительно не желая замечать хриплого дыхания, с трудом вырывающегося из груди жертвы и ее надсадного кашля, а может и незаметно получающий от этого удовольствие.

— Это еще бо́льшая глупость, — безапелляционно заявил юный экзекутор и, наклонившись, сжал черные короткие волосы, рывком дергая их вверх, тем самым вынуждая жертву поднять голову.

Его взрослый собеседник с интересом оглядел залитое кровью лицо и, снова вздохнув, пожал плечами.

— Что ж, тогда я, возможно, совершу эту глупость… Впрочем, позже, — он дал знак подручному продолжать. Тот довольно хмыкнул, отводя руку назад и, вложив в удар, похоже, всю, или, по крайней мере, весьма немалую часть своей силы, отбросил жертву в сторону. После чего, ухмыляясь криво и едва ли не радостно, приблизился вновь и, пинком перевернув побитого, задумчиво наступил ногой ему на живот.

— Открой мне тайну, песик, — голос его, обманчиво-ласковый, так и сочился ядом, — У тебя остались еще где-нибудь целые косточки? Подскажи, куда мне бить? Тебе же все равно — убивать тебя нельзя, а остальное на тебе заживет быстро, — он поднял ногу, явно намереваясь с размаху вдавить ее в тело несчастного, распластавшегося по полу практически без сил. Неожиданный приказ остановил его.

— Прекрати, — несколько похолодевшим тоном произнес мужчина и, продолжая сидеть на диване, вытянул одну руку вперед, открытой ладонью к экзекутору, подтверждая свои слова жестом. Последний недовольно дернул плечом и, резким движением впечатав каблук дорогого ботинка в пол рядом с жертвой, почти раздраженно повернулся к собеседнику.

— Что еще? Я только вошел во вкус.

Мужчина, только что зачем-то склонивший голову к плечу, хмуро глянул на него.

— Замолчи, — абсолютно ровным тоном приказал он, — Ты мешаешь мне.

— Боже-Боже, — парень недовольно закатил глаза, однако, более возражать не стал и, отойдя от жертвы, лениво прислонился к стене. В руках его мелькнуло, добытое, вероятно, во время этой небольшой проходки, маленькое резиновое колечко. Юноша пару раз стиснул его в кулаке, затем легко провернул на указательном пальце и, подбросив в воздух, ловко поймал, не давая игрушке долететь до пола.