Призрак живых

У большинства субъектов шнур идёт от пупа. Так это у Марты, Ненетты, Леонтины, г-жи Викс. У некоторых других он начинается на несколько сантиметров выше и налево, около нижней части селезёнки. У г-жи Ламбер он идёт от гипногенной точки, всегда более чувствительной других частей тела, в 3–4 сантиметрах впереди селезёнки. Наконец, что я считаю чрезвычайно редким, шнур г-жи Франсуа идёт от темени, то есть верхушки головы, каковое место у неё то же одно из самых чувствительных в организме.

Какова бы ни была исходная его точка в физическом теле, шнур всегда доходит до соответствующей части призрака.

В шнуре идёт сильное движение. Лучшие ясновидящие сравнивают его с разнородным нервом, так как они ясно наблюдают в нём два противоположных течения, проходящих одно возле другого: одно из них идёт из физического тела в призрак, для доставления ему материи, которая питает его деятельность и способность к действию, другое, более тонкое и блестящее, идущее от призрака к телу, его орудию, служит для передачи ощущений, которые призрак может в известной степени выражать посредством своих различных органов. Течение от субъекта к призраку идёт всегда по нижней части шнура со стороны земли, течение же от призрака к субъекту идёт над первым, как бы более лёгкое.

Вот наблюдение, которое я мог бы включить в описание образования призрака, но я нахожу, что оно более уместно здесь. Я говорил, что в известный момент, когда две флюидические полуколонны уже образовались по обе стороны субъекта, правая направляется к левой, чтобы соединиться с ней. Требуется объяснение. Левая полуколонна уже соединена с телом субъекта шнуром, который в это время громадного объёма. Правая полуколонна проходит насколько возможно ближе к телу субъекта, спереди или позади, теряет форму и целиком входит в шнур, который приводит её направо от образовавшейся там полуколонны. В несколько минут во время первых сеансов опыта или в несколько секунд, когда субъект тренирован, обе полуколонны сливаются и образуют одну общую колонну, в которой скоро начинает обрисовываться призрак. Вот в это-то время она принимает особую окраску, голубую направо, оранжевую налево, которые придают призраку столь замечательный вид.

Вначале призрак чрезвычайно чувствителен и малейшие прикосновения болезненно отзываются на субъекте. Если призрак получает сильный удар, почти всегда оказывается синяк на соответствующей части субъекта и более или менее сильная боль продолжается несколько дней. Становится понятным, что раздвоенные колдуны получали удары, наносимые их двойнику, удалившемуся для совершения преступления.

Шнур тоже весьма чувствителен к малейшему прикосновению, и если сильно задет его, то у субъекта всегда вырывается крик боли. Если субъект и призрак стоят перед экспериментатором, один с правой стороны, другой с левой, а экспериментатор медленно подвигается вперёд, чтобы пройти между ними, он скоро дотронется до шнура и субъект почувствует более или менее сильный удар. Если он продолжает очень медленно подвигаться далее, он растягивает шнур, который эластичен и удлиняется, но в то же время тянет субъекта.

Если спросить последнего, то, оказывается, он испытывает такое же ощущение, как если бы тянули верёвку, к которой он был бы привязан, но ощущение это ещё гораздо неприятнее.

Растягивание шнура, у г-жи Ламбер бывает чрезвычайно сильное и, когда призрак внезапно удаляется, она, сильно притягиваемая, испускает крик боли и падала бы на пол, если бы я не поддерживал её.

Чувствительность призрака, как и чувствительность шнура, чрезвычайно сильная в начале раздвоения, постепенно уменьшается, но никогда не исчезает совершенно и потому служит для людей, не видящих призрака, средством узнавать, в какой стороне находится призрак, покинувший своё обычное место.

В длинной статье в "Revue scientifique et morale", полковник де-Роша утверждает, что эта чувствительность, в особенности чувствительность шнура, бывает значительно больше в отношении экспериментатора, чем других лиц, не находящихся в прямом общении с субъектом. В доказательство своего утверждения он приводит пример, который можно принять прямо за несчастный случай, так как пострадавший субъект должен был целую неделю пролежать в постели в состоянии, внушавшем серьёзные опасения. Ничего подобного я никогда не наблюдал даже с его субъектами, так как их чувствительность не кажется мне более сильной по отношению ко мне, чем к любому из моих помощников, который принимает те же меры предосторожности, что и я. Так как г. де-Роша, человек весьма просвещённый, столь же методичен, как осторожен, то я приписываю эту разницу в чувствительности субъектов относительно его и меня с одной стороны и помощников с другой стороны, несколько различным методам, которые мы оба употребляем в опытах.

Вот комическая история о чувствительности шнура, не имевшая серьёзных последствий для двух субъектов, героев её.