Призрак в Сети. Мемуары величайшего хакера

Я-то думал, что провел достаточно много предварительных исследований, чтобы обеспечить себе прикрытие, например, выучил имена профессоров, которые преподавали в Элленсбурге в годы, когда я, согласно моему резюме, учился, и т. д. Однако на этот вопрос я не мог ответить даже приблизительно. Я сделал вид, что поперхнулся, пробормотал какое-то извинение и, не переставая кашлять, поспешил в уборную.

Закрывшись в кабинке, я позвонил с сотового телефона в Центральный вашингтонский университет. Мне ответила дама из регистрационного отдела. Я сказал ей, что планирую подать документы в университет, но хотел бы знать, как долго оттуда ехать на машине до Сиэтла. «Где-то часа два, – ответила она, – в час пик немного медленнее».

Я отправился обратно на обед, еще раз извинился за отлучку, сказал, что просто какой-то кусок попал не в то горло. Когда Говард взглянул на меня, я сказал: «Извините, на чем мы остановились?»

Он повторил вопрос.

«А, часа два, если без пробок», – ответил я. Потом улыбнулся и спросил, бывал ли он в Сиэтле. С того момента и до окончания обеда никто уже не задавал мне никаких острых вопросов.

Не считая моих волнений о том, чтобы обеспечить себе хорошее прикрытие, работа текла вполне гладко уже больше года. Потом мне нанесли неожиданный удар. Как-то вечером я взглянул на стол Элейн, где осталось много разных рабочих бумаг. Я просмотрел открытую папку, в которой лежал макет объявления в рубрику «Приглашаем на работу». Оказалось, идет поиск сотрудника в IT-отдел. Описание должностных обязанностей в точности совпадало с задачами Даррена или с моими.

Это был очень тревожный звоночек. Элейн ни разу не упоминала о том, что фирма собирается нанять еще одного сотрудника. Это могло означать только одно: она или ее начальство готовились уволить одного из нас. Однако чьи дни на этой работе были сочтены?

Я немедленно стал докапываться до ответа. Чем больше я находил, тем более сложными начинали казаться коварные планы, которые плелись у меня за спиной. Я уже знал, что у Элейн были крупные проблемы с Дарреном, так как она случайно услышала, как он консультирует постороннего клиента в рабочее время. Потом в переписке между Джинджер и Элейн я обнаружил еще одну явную улику. В письме проскочила фраза: «Эрик все время засиживается на работе и напряженно чем-то занимается, но я не знаю, чем».

Этой информации мне было мало. После работы я направился в кабинет менеджера по кадрам, который находился на 41-м этаже. Несколько дней назад я отыскал этот кабинет. Обычно ночные сторожа, заступая на смену, открывали все двери в здании. Вот и отлично. Я затаился в здании и надеялся, что еще не разучился подбирать замки.

Рамочный замок [137] на архивном шкафу менеджера по кадрам поддался со второй попытки. Прекрасно. Я вытащил свое личное дело и обнаружил, что решение уже принято. После того как все вернутся на работу после выходных, на которые приходится День памяти, мне сообщат, что я уволен.

Почему? Просто Элейн думала, что я консультирую собственных клиентов в рабочее время. Ирония судьбы заключалась в том, что это было, пожалуй, единственное предосудительное дело, которым я не занимался на работе. Возможно, она пришла к такому выводу, наблюдая, как много я говорю по сотовому телефону во время обеда или других перерывов. К сожалению, она была совершенно неправа.

Разгадывая, кого же уволят, я достал дело Даррена и выяснил, что его также планировалось выгнать. Кроме того, у начальства были неопровержимые доказательства того, что Даррен консультирует сторонних клиентов. Гораздо хуже, что он занимался этим в рабочее время. Казалось, что мы с ним просто попали под одну гребенку. Они знали , что Даррен нарушает правила, и, вероятно, полагали, даже не имея никаких доказательств, что и я занимаюсь тем же.

На следующий день, выуживая информацию, я спросил Джинджер в лоб: «Знаешь, я слышал, начальство ищет нового человека в IT-отдел. Ты не знаешь, кого будут увольнять?» Через несколько минут она переадресовала мой вопрос Элейн, а потом не прошло и часа, как мне сказали, что Говард Дженкинс прямо сейчас хочет видеть меня в кабинете Мэгги Лейн, менеджера по кадрам. «Это же тупо , – подумал я. – Язык мой – враг мой».

...

Если бы я знал, что развязка случится так скоро, то потратил бы все выходные на заметание следов, стирая с компьютера все, что можно было бы мне инкриминировать.

Если бы я знал, что развязка случится так скоро, то потратил бы все выходные на заметание следов, стирая с компьютера все (а там было много разных файлов), что можно было бы мне инкриминировать.

Момент истины наступил именно сейчас.

Я побросал магнитные ленты, дискеты и все, о чем успел вспомнить, в огромный черный пакет, стащил его вниз и бросил в контейнер для мусора, который стоял на другой стороне улицы, – между ним и нашим зданием находилась парковка.