Призрак исполина

— Он разгадал план «С», — простонал Руперт. — Да, мы намеревались привести «Титаник» к Манхэттену — с опозданием на сто лет — и выставить на всеобщее обозрение. Но вы же знаете, что случается с металлическими кораблями, поднятыми на поверхность после десятилетий, проведенных под водой. Даже деревянное судно сохранить непросто. На обработку «Титаника» соответствующими химикатами уйдут десятки лет. Возможно, это обойдется дороже, чем сам подъем.

— Стало быть, оставите его на мелководье, то есть отведете во Флориду, как и предполагалось в телешоу.

— Послушайте, Джейсон. Мы рассматриваем все варианты. «Диснейленд» — один из них. Мы не разочаруемся, если придется оставить «Титаник» на дне. Главное — спасти ящики из каюты моего прадеда. К счастью, он отказался сдать их в багаж; в последней телеграмме дед жаловался, что в каюте тесновато.

— Вы уверены, что хрупкое стекло сохранилось?

— Девяносто процентов должно оставаться в целости. Китайцы много столетий назад обнаружили, что товары благополучно добираются до конца Шелкового пути, если завернуты в чайные листья. Лучшего упаковочного материала не существовало, пока не изобрели полистироловую пену; чай тоже можно было продать, получив еще большую прибыль.

— Сомневаюсь, что нам удастся повторить их уловку.

— Боюсь, вы правы. А жаль — это был личный дар сэра Томаса Липтона. Самый лучший чай с его цейлонских плантаций.

— Вы совершенно уверены, что такая упаковка смягчила удар?

— Да. Корабль вошел в мягкий ил под углом, на скорости около тридцати узлов. Среднее ускорение — около двух g, максимальное — пять.

Руперт Паркинсон отключил и сложил плоский дисплей. К этому электронному чуду теперь относились так же спокойно, как к телефону, в прошлой жизни тоже считавшемуся магическим артефактом.

— Джейсон, мы позвоним вам до конца недели, — продолжил Паркинсон. — Завтра — заседание совета директоров. Надеюсь, получится уладить все вопросы. Еще раз огромное спасибо за отчет. Если решим взяться за дело, можно на вас рассчитывать?

— В каком смысле?

— Мы хотели бы видеть вас в качестве руководителя операции подъема.

Последовала пауза. На взгляд Паркинсона, слишком долгая.

— Я польщен, Руп. Надо подумать. Гляну, как это вписывается в рабочий график.

— Послушайте, Джейсон. Если все закрутится, не будет никакого графика. Это самая грандиозная работа, какую вам предлагали. — Он едва не добавил: «пожалуй, слишком грандиозная», но передумал и осекся. Джейсон Брэдли не из тех, кого стоит раздражать. Особенно если ты собираешься с ним сотрудничать.

— Полностью согласен, — ответил Брэдли. — И я хотел бы сказать «да». Не только из-за денег — уверен, вы готовы предложить хорошую сумму. Для меня это дело — нечто вроде профессионального вызова. Победить или проиграть. Ладно. Рад был повидаться с вами обоими. Пора бежать.

— Вы не собираетесь ничего посмотреть в Лондоне? Я могу добыть билеты на новое шоу Эндрю Ллойда Вебера — Стивена Кинга. Мало кому удается попасть на этот спектакль.

Брэдли рассмеялся.

— Я бы с радостью. Но, видите ли, на Оркнейских разработках разлилось много нефти. Обещал к вечеру появиться в Абердине.

— Ну, хорошо. Будем на связи…

— Что скажете, Рой? — спросил Паркинсон, когда Брэдли ушел.

— Крутой паренек. Как думаете, он может переметнуться к конкурентам, если те предложат больше?

— Тоже размышлял на эту тему. Если да, тем хуже для него.

— Наши юристы-стервятники уже все провентилировали?

— Почти. Есть пара-тройка неясностей. Помните, я возил вас в контору Ллойда?

— Конечно.

Визит действительно был незабываемым. Даже в двадцать первом веке «новое» здание общества Ллойда выглядело футуристично. Но больше всего Эмерсона потрясла книга учета бедствий — реестр кораблей, потерпевших крушение. В коллекции массивных фолиантов хранились самые драматические моменты в истории мореплавания. Сотрудник показал Эмерсону и Паркинсону страницу за пятнадцатое апреля тысяча девятьсот двенадцатого года и запись каллиграфическим почерком — новость, только что потрясшую мир.

Казалось, отметки за более чем двести лет сделаны одной и той же рукой. Беспримерный образец традиций и непрерывности.

— Мой отец много лет являлся членом общества Ллойда. Мы пользуемся там… некоторым влиянием.

— Охотно верю.

— Благодарю. Как бы то ни было, совет директоров провел переговоры с международной организацией, заведующей морским дном. Существует несколько десятков конфликтных заявок. Юристы отлично работают. Как бы ни повернулось дело, мы не проиграем.

Роя Эмерсона порой раздражала обстоятельность Руперта; похоже, тот никогда не спешил перейти к сути. Трудно поверить, что при необходимости этот человек способен действовать быстро. Однако он являлся одним из лучших яхтсменов в мире.

— Было бы замечательно добиться исключительного права владения — в конце концов, это был британский корабль…

— Построенный на американские деньги.

— Эту деталь опустим. В данный момент судно не принадлежит никому. Придется улаживать все в Международном суде. На это может уйти несколько лет.

— У нас их нет.