Наскоро перекусив, мы с гигантом отправились к узкой горловине тоннеля, обозначающего вход в кластер.
По левую руку простирается пропасть, образовавшаяся на месте разрушенной экстрамерности. Справа закругляется монументальная стена сектора. Сохранившийся отрезок транспортной системы ведет к модулю реакторов.
Нужен стилхат. Много. И еще решимость идти до конца, ведь мои намерения идут вразрез с законами союза цивилизаций Рубикона.
Если излагать коротко, то ряд запретов сводится к следующему:
Любое изделие Ушедших перед его применением должно быть изучено и адаптировано до степени «полной психологической совместимости».
Нельзя пользоваться устройствами, собранными «на коленке» из подручных средств.
Строжайше запрещено «экспортировать» кустарные девайсы, передавая их существам других цивилизаций, или оставлять информационные отпечатки такого рода «поделок».
Эти законы оплачены кровью и базируются на реальном опыте выживания, но, сдается, они устарели.
Неделю назад я покинул Рубикон, ставший для людей не только новой родиной, но и зоной психологического комфорта. Мы отгородились от внешнего мира, вырастили новое поколение, но по-прежнему твердим себе, что не готовы покинуть защищенную систему.
Но Вселенная живет по своим законам. Ей глубоко плевать на отдельно взятую цивилизацию. Межзвездная сеть продолжает работать, постепенно приходя в упадок, а наследие Ушедших активно ассимилируется молодыми цивилизациями. Такого количества воплощенных, как тут, в кошмарном сне не представишь. Их прорыв в сеть — всего лишь вопрос времени.
Нельзя сидеть взаперти. Если мы не будем осваивать ближайшие маршруты и колонизировать соседствующие с Рубиконом звездные системы, то это сделают другие. Например, коллективный разум.
С такими мыслями я пересек границу кластеров, шагнув в багряную мглу.
Здесь ничего не изменилось. Индикаторы в нейроинтерфейсе мгновенно взметнулись световыми столбиками, отмечая смертельный уровень радиации, токсичную среду и ничтожный процент кислорода.
Горм занервничал. Скафандр не кажется гиганту надежной защитой.
— Не суетись. Далеко не пойдем. Дотянешься до стилхата?
Узкие балки каркаса изгибаются над пропастью.
Горм исторг «Зов», подтянул раскаленные стилхатовые частицы из зоны реакторов, а я перехватил управление над ними и сразу же использовал основную «форму воплощения» над которой работал последние пару дней.
…
…
— Горм тяни еще. Сколько сможешь. И не останавливайся.
…
…
Снова взвихрился стилхат, и уже через несколько секунд в ладонь гермоперчатки лег модуль, состоящий из нейрочипов.
…
…
Я лишь усмехнулся.
Клан Технологов в сотнях световых лет отсюда, полагаю.
Крепко прижимаю созданное устройство к слоту технологического наруча.
Планка совпала с ответными разъемами, и перед мысленным взором промелькнули новые сообщения:
…
Выбрав второй пункт, я, пользуясь подросшим показателем навыка «мнемотехника», быстро создал еще одиннадцать аналогичных устройств.
В наруче шесть слотов. Теперь в них интегрированы нейросети. Три снижают нагрузку на рассудок, три увеличивают быстродействие, а также сокращают время исследований и создания «форм воплощения».
Снова, при содействии Горма, набираю стилхат, благо его тут в избытке.
«Форма воплощения» сверкнула неяркой вспышкой. Второй технологический наруч (с шестью пустующими слотами) материализовался, охватив руку от запястья до локтевого сустава.
Вскоре нам предстоит прорываться через кварталы руин, в буквальном смысле кишащие воплощенными. Как выяснил Асмис, внешний периметр термитников плотно населяют мусорщики и десятки разновидностей их сателлитов. Эти насекомые, став носителями для базовых ИскИнов, получили опасные способности и высокий уровень киборгизации. Ситуативно они выполняют роль рабочих и охранников,