Призрачное эхо

Его взгляд скользнул по моей щеке, и я почувствовала, как он задержался на бледном шраме на скуле. Небольшая ранка уже превратилась в едва заметную розоватую линию – напоминание о грозной стимфалийской птице, еще одной сверхъестественной силе, которую я недооценила. Убедить Джекаби перестать относиться ко мне как к хрупкой вещице было непросто и без запечатленных на моем лице дополнительных напоминаний о прошлом. И даже то, что меня всего лишь оцарапало пером, нисколько не облегчало ситуации. Я решила сменить тему.

– У нее было откровение.

– Откровение, – кивнул Джекаби, глубоко вздохнув. – Великолепно. Ведь никакие откровения не сулят ничего плохого…

– Насчет того бледного мужчины. Его зовут Павел. Она вспомнила его.

Взгляд Джекаби метнулся вверх, но он поспешил скрыть свой интерес.

– Павел? Только имя? Вероятно, псевдоним.

– Она может вспомнить больше.

– Но не обязана. Это слишком опасно, мисс Рук. В свете последних событий, думаю, нужно прекратить непосредственное участие мисс Кавано в этом деле.

– Что? Какой абсурд! Это же ее дело!

– Вот именно! Она слишком эмоционально реагирует на каждую подробность. С каждой новой деталью мы рискуем довести ее до грани и не знаем, что скрывается за очередным поворотом. Ей и без того пришлось нелегко, еще до того как она начала ступать по хрупкому льду.

– Сейчас она сильна как никогда! – В отчаянии я едва не проболталась о наших тайных занятиях, но прикусила язык.

В конце концов, это не только моя тайна, а Джекаби сейчас был слишком возбужден. И тут что-то щелкнуло у меня в голове.

– Подождите. В свете каких последних событий?

– Посмотрите сами.

Джекаби открыл свою сумку и протянул мне через стол стопку листов. Они были порваны в верхней части, как будто выдраны из какой-то подшивки.

– Заметки по делу, которыми со мной любезно поделился лейтенант Дюпен из полицейского департамента Нью-Фидлема.

– А лейтенант Дюпен осведомлен об этой своей любезности?

Джекаби пожал плечами.

– Уверен, рано или поздно он во всем разберется. Не зря же Марлоу держит его на службе.

Я покачала головой, но внимательно вгляделась в записи.

«Ранее этим утром некая Роза Гейнз, тридцати двух лет, служанка в доме Маккэфери, обнаружила тело мисс Элис Маккэфери. Всего лишь накануне днем Элис Маккэфери приходила в участок и обращалась ко мне, чтобы подать заявление о пропаже своего мужа Джулиана Маккэфери. Дело назначено к расследованию.

Прибыв в дом Маккэфери в 8 утра, я застал сцену происшествия такой, какой ее описала мисс Гейнз. Элис Маккэфери лежала на полу своей спальни. Воротник ее платья был порван; заметны следы борьбы. Причина смерти – глубокий порез на груди. Вокруг тела скопилась большая лужа высохшей крови. Очень, очень много крови!»

Я онемела. Теперь я понимала, почему Джекаби не спешил делиться новостями. Пропавший человек, борьба в спальне, труп, кровь. Все то же самое, что и в полицейском отчете в той папке, что лежала передо мной. Это происшествие походило на убийство Дженни до мельчайших подробностей.

– Что скажете? – спросил Джекаби.

– Пугающе знакомо, сэр.

– Вы еще не все знаете. Джулиан Маккэфери был ученым-исследователем, как и жених Дженни Говард Карсон. Карсон и Маккэфери оба учились под началом профессора Лоуренса Хула из Глэнвильского университета, хоть и в разные годы.

Я с трудом сглотнула комок в горле.

– Какие ужасные совпадения. Хул ведь тоже пропал? Да, припоминаю. Об этом печатали в «Кроникл» несколько недель назад.

Джекаби кивнул.

– Он упоминается и в следующей заметке лейтенанта, – он показал на бумаги у меня в руках. Я перелистнула страницу и прочитала вслух: