Призрачно всё

Дверь скрипнула и отворилась. Тома ойкнула и сильней вцепилась в мою руку. Мне тоже было страшно и не хотелось входить. Но я не мог оплошать перед женщиной. Отстранил от себя Тому, наощупь отыскал выключатель, и под потолком зажглась яркая после коридорного полумрака лампа.

Я осмотрел комнату, заглянул в ванную, в шкаф и даже под кровать. Естественно — никого. Даже если призрак и не был бестелесным, у него была уйма времени, чтобы уйти через ту же дверь.

Воспользовавшись случаем, я снова исследовал примыкающую к моей комнате стену, выпуклый аппендикс каминного дымохода, но, как и раньше, ничего подозрительного не обнаружил.

Пока я рыскал по комнате, Тома стояла у двери и наблюдала за моими действиями. Она не пыталась помочь и, казалось, еще не разуверилась в недавних страхах, ожидая, что нечто потустороннее может возникнуть из неоткуда и наброситься на нас.

— Как видишь, ничего. Если кто-то и был здесь, давно ушел. Если бы мы пришли сразу, может и поймали бы его…

— Или он нас, — мудро заметила Тома, и я мысленно с ней согласился.

* * *

— Влад, мне нужна дрель?

— Зачем? — удивился он.

— Хочу картину на другую стену перевесить, глаза мозолит.

Я не помнил, была ли в моей комнате картина, но и Влад этого не помнил.

— В мастерской должна быть, — не стал вдаваться в подробности. Его меньше всего интересовала картина в моей комнате, и на какой стене она должна висеть. — Сам справишься или прислать кого-то?

— Справлюсь, — заверил школьного товарища, который, судя по его виду, пребывал не в наилучшем расположении духа. Возможно, по той причине, что я снова вынудил его подняться с постели ни свет, ни заря.

Мастерская находилась в одном из подсобных помещений. Я без труда отыскал нужный инструмент, выбрал несколько сверл подлиннее и, не таясь, потащил к себе в комнату. Нужно было и ломик захватить, но возвращаться не стал.

Отворил дверцу, выбросил из шкафа все вещи, прислонил сверло к задней стенке и с какой-то одержимостью, сжав зубы, нажал на гашетку. Дрель затрещала, титановое сверло легко прошило картонную преграду, наткнулось на кирпичную кладку и с диким визгом начало в нее вгрызаться. Кирпич оказался качественным, но, несмотря на сопротивление, тридцатисантиметровое сверло хоть и медленно, но продвигалось вглубь. Когда оно вошло почти наполовину, я сделал передышку, металл раскалился докрасна, а, когда сверло остыло, продолжил работу. Пару визгливых «вжиков» и преграда вдруг исчезла, сверло провалилось внутрь. Включил реверс, вытащил его, сдул красную пыль, заглянул в пробитое отверстие. Но ничего не увидел. Дырочка была слишком маленькой, а стена очень толстой.

Сгорая от нетерпения, я бросил дрель, выбежал в коридор. Дверь в соседнюю комнату по-прежнему была не заперта. Посмотрел на стену и испытал разочарование. Дырочка была там, где ей и положено было быть. Никаких пространств, пустот или еще чего-то между комнатами не было. Соответственно и от идеи с потайным ходом пришлось отказаться.

Я был поражен, разочарован и не знал, что думать. Все, что казалось логичным и закономерным в одно мгновенье утратило смысл.

* * *

Не знаю, был это сон или озарение, возможно, и то и другое. Два в одном.

Я беспокойно ворочался, не мог отключиться, обрывки бессвязных мыслей стучались о черепную коробку, лишая возможности утонуть в забытьи. Вроде бы и не бодрствовал, но и сном такое состояние назвать невозможно. Потом — мгновенный провал, словно вспышка в мозгах и все вдруг стало понятным и объяснимым. И настолько простым, что впору было посмеяться над собственной глупостью и неспособностью рассмотреть лежащее на поверхности.

Не было никакого потайного хода, да и не нужен он. Привычка усложнять сыграла со мной плохую шутку. Приди я к такому выводу раньше, отпала бы необходимость ломать голову над разрешением нелепой проблемы. Ведь дураку понятно: чтобы появиться в моей комнате не обязательно пользоваться надуманной крученой лестницей в узком междустенном пространстве. Достаточно войти в соседнюю комнату и открыть потайную дверцу.

Оставался главный вопрос: кто он, таинственный призрак? Если отбросить невозможное, напрашивался один вариант. Тоже почти не реальный. Возможный лишь при условии, что жена Влада притворяется калекой, а на самом деле — нормальная здоровая женщина. Конечно, о нормальности в таком случае возникают вопросы, но в каждом из нас свои тараканы. А вот по поводу неспособности двигаться…

Зачем ей это нужно? Чтобы насолить Владу? Отомстить за неосуществившиеся надежды и мечты? А может, чтобы в случай чего иметь неопровержимое алиби?

Последняя мысль показалась интересной и заслуживающей внимания. Я пытался вспомнить, являлся ли ко мне призрак в ночь, когда убили Иннокентия? И не мог.

* * *