Призрачно всё

Влад вытащил чужеродный предмет, которого здесь не должно было быть, он выпадал из общей картины, и не обратить на него внимания было невозможно. К тому же, отсутствие пыли явно свидетельствовало, что положили его в старушкину сокровищницу недавно.

— Кажется, я эту вещицу уже видел.

Влад держал в руках обыкновенную канцелярскую папку, белую, почти новую, с аккуратно завязанными на бантик тесемками.

— Как она здесь оказалась? — я почти сразу догадался, что, волей случая, нам удалось наткнуться на пропавшие бумаги Иннокентия Вениаминовича.

Об этом мы спросим у Семёновны. И поверь мне, она все расскажет, как миленькая.

Влад не повышал голос, внешне казался спокойным, но я уловил металлические нотки, от которых пробирала дрожь, и понял, если старушка заупрямится, ей придется несладко.

* * *

Старушки нигде не было. В особняке Семеновну не видели с тех пор, как Влад отвез ее в больницу.

Мы поднялись в кабинет Влада. Я сгорал от нетерпения. Неужели сейчас все прояснится? Ведь не исключено, что содержимое папки и стало причиной смерти Иннокентия Вениаминовича.

Время остановилось. Неумолимо долго Влад боролся с узелками, его медлительность воспринималась мною, как пытка. Хотелось вырвать у него папку и разорвать ее, чтобы ускорить процесс.

— Не волнуйся ты так, — заметив мое состояние, сказал Влад и, наконец-то, справился с упрямой тесьмой.

Бумаг в папке было немного. Сверху лежали листы, исписанные от руки цифрами и пестрящие непонятными сокращениями. Они были похожи на черновики старательного школьника, который прежде, чем записать решение задачи в тетрадку, перепроверяет его на отдельных листах бумаги. Под черновиками в прозрачном файле с десяток бланков, распечатанных на принтере. Тоже в основном, цифры. Еще ведомости, квитанции. И ни намека на старинную карту или хотя-бы от руки начертанный план особняка.

Влада бумаги заинтересовали.

Я же, испытал разочарование, очередное крушение надежд повергло меня в уныние.

* * *

Нашли Семеновну ближе к вечеру.

Я в одиночестве предавался тоске в своей комнате, выкуривал сигарету за сигаретой, запивал горечь никотина обильно сдобренным коньяком кофе, когда внимание привлек шум за окном. Голоса — возбужденные, даже нервные. О чем говорили, разобрать не мог, но в том, что случилось неординарное, сомневаться не приходилось.

Пока я спустился, под окном уже никого не было, но голоса не умолкали, и я поспешил на их звук.

У склепа собрались почти все домочадцы. Я и не предполагал, что в доме находится столько людей. Здесь были уже знакомая мне сердитая кухарка, еще две женщины, которых я раньше не видел, сиделка Марины. Сама Марина в каталке находилась чуть в стороне, рядом с ней черной статуей высилась Наталья Владимировна. Тома и Наталка держались в стороне, вроде бы вместе, но каждая особняком.

У раскрытой двери склепа стоял бородатый мужчина пенсионного возраста в рабочем комбинезоне. Кажется, он работал у Влада садовником или еще кем-то по хозяйству.

— Гляжу, замка нет… — бормотал под нос, наверное, в десятый раз, пересказывая одно и то же. — Думаю, небось, чужой кто залез. Нужно посмотреть… Захожу, а она там лежит… Уже холодная…

Он все время шмыгал носом, и слова терялись в булькающих звуках. Руки его вздымались в примитивной жестикуляции, борода судорожно подергивалась в такт жестам.

— Что здесь происходит?

Тяжелая рука опустилась мне на плечо. Я вздрогнул и обернулся.

— Еще не знаю. Но что-то нехорошее.

Влад подошел к склепу, отодвинул садовника, вошел внутрь. Я пошел вслед за ним.

Семеновна, скрутившись калачиком, лежала на одном из гранитных камней, символизирующих могильную плиту. Глаза закрыты, лицо спокойное, умиротворенное, можно сказать, красивое. Похоже, старушка отошла в иной мир сама, без посторонней помощи. Хотя, ничего утверждать по этому поводу я не мог.

— Отмучалась, Семеновна…

Влад обошел плиту, на которой упокоилось тело, осмотрел ее со всех сторон. Я тоже пытался, но не получалось, глаза все время возвращались к старушке.

Сколько она здесь пролежала?

Я ее видел вчера вечером. Потом она исчезла и вдруг оказалась здесь. Казалось бы, более явного подтверждения, что подземная камера связана со склепом, отыскать невозможно. Но, кто же тогда снял замок на двери? Или старушка заранее подготовила себе путь к отходу?

Как бы там ни было, я больше не сомневался, что необходимы радикальные методы. Логика потерпела фиаско. А значит необходимо брать кувалду, отбойный молоток или еще что-то и разломать все, в первую очередь здесь, в склепе. Благо старушка, сама того не ведая, указала, где нужно начинать.

Я уже собрался высказать мысль вслух, когда Влад внезапно встрепенулся, словно его озарила некая идея. Причем озарила с опозданием, когда все или почти все уже потеряно.

— Дураки мы с тобой, Славик, каких свет не видывал.

Он даже за голову схватился от отчаяния.

— Бежим, может, еще не поздно.

Ничего не объясняя, он ринулся к выходу, а я — вслед за ним.

* * *