Привилегированное дитя

Среди наших зажиточных соседей он был довольно популярен. Бедняки были, конечно, заодно с Экром, они покупали у нас пшеницу, корма, сено, и им был нужен щедрый сосед. Но те, кто был побогаче, сами стремились устанавливать высокие цены и вести хозяйство жесткой рукой.

У них за столом всегда находилось место для красивого молодого сквайра, и Ричард возвращался домой после таких отлучек в добром настроении, хмельной от портвейна и полный очарования.

Его авторитет заметно вырос с тех пор, как он стал хозяином Вайдекра. Никто не осмелился бы спорить с ним, и жалобы на него могла слышать только я.

К тому же он стал намного увереннее в себе. Я же, которую прежде называли «сквайр Джулия», превратилась в полную, усталую женщину, которая вечно сидела в одиночестве в гостиной и тосковала по своей умершей маме, по своему другу, заключенному в лондонскую тюрьму, и боялась рождения собственного ребенка, как следующего сквайра Лейси.

Но один друг у меня еще оставался.

Я часто вспоминала о нем. Я думала о нем почти каждый день с тех пор, как умерла моя мама. И думала я о нем без стыда. В моих мыслях не было того, чего должна стыдиться замужняя женщина. Я всего лишь вспоминала о молодом человеке, который был рядом со мной, когда мама была здорова и счастлива и когда была счастлива я в тот короткий сезон в Бате.

Я думала о Джеймсе.

Он был молод, он был богат, и я знала, что он все сделает, если я попрошу его.

Я встала со стула и зажгла свечу. Затем прошла в библиотеку и достала из ящика почтовую бумагу, конверт и воск для печати. Захватив перо и чернила, я вернулась в гостиную и принялась писать. Я ожидала, что с трудом буду находить нужные слова, но письмо писалось легко и просто, так же легко и просто, как мы с ним танцевали, болтали и смеялись.

Дорогой Джеймс,

Вы будете удивлены, получив это письмо, но я знаю, Вы поймете, почему я обратилась к Вам. Я нуждаюсь в Вашей дружбе, нет, не для себя, но для одного моего друга, который находится в отчаянном положении.

Вы, должно быть, помните Ральфа Мэгсона, нашего управляющего? Он был схвачен и заключен в тюрьму по обвинению в каком-то мятеже, случившемся много лет назад, прежде чем я смогла помочь ему.

Вы премного обяжете меня, если свяжетесь с ним и обеспечите его необходимой защитой закона и средствами на это.

Деньги, которых это, вероятно, потребует, я Вам непременно верну, как только смогу. Но помочь ему необходимо сейчас, дело не терпит отлагательств.

Я прошу прощения, что вынуждена прибегнуть к Вашей помощи, но больше мне обратиться не к кому.

Ваш друг

Джулия Мак-Эндрю

(урожденная Лейси).

В той спешке и страхе за Ральфа лучшего я не могла придумать. Я запечатала письмо и вызвала Дженни в гостиную.

— Это насчет мистера Мэгсона, — объяснила я ей. Я знала, что Ричарда нет дома, но все равно говорила шепотом. Она тоже испуганно покосилась в сторону двери. — Отнесите это письмо в деревню, отдайте Джимми Дарту и скажите, что его нужно вручить мистеру Джеймсу Фортескью. Джимми сумеет доставить письмо в их дом в Бристоле. Я надеюсь, что мистер Фортескью найдет способ помочь Ральфу Мэгсону.

— А, это ваш молодой человек, — догадалась Дженни.

— Да, — подтвердила я и глубоко вздохнула. — Мой муж не должен знать о том, что я пишу ему. — Я покраснела до корней волос при мысли о том, что я говорю. — Берегите письмо, Дженни. Это ради спасения Ральфа.

Она понимающе кивнула.

— Я все поняла и сейчас же отнесу письмо в деревню. Миссис Гау не хватится меня, если вы не будете вызывать меня примерно час.

— Хорошо, — согласилась я и подошла к своему письменному столу. — Дайте Джимми эту гинею, ему хватит на путешествие. И скажите, чтобы он торопился. Дело очень срочное.

В ее грустных глазах мелькнула тень улыбки.

— Мы освободим его, мисс Джулия! — сказала она радостно. — Я уверена в этом!

С этими словами Дженни вышла, и через несколько минут я видела, как она торопливо идет вдоль аллеи, придерживая на груди шаль, под которой, я не сомневалась, было спрятано письмо.

И я приготовилась ждать ответа.