Привет из зазеркалья

Чувствуя себя круглым дураком, Макар набрал номер матери. После приветствия и короткого обмена новостями он осторожно спросил:

– Ма, ты не помнишь, у меня на обоях в комнате есть какие-нибудь узоры? – и опережая резонные вопросы быстро продолжил. – Я перестановку делал и шкафом шоркнул стену. Стою сейчас в магазине и не могу сообразить, однотонные брать, или с узором.

– Точно не однотонные, – из трубки послышался уверенный голос мамы и у Макара немного отлегло от сердца. – Там какой-то мелкий узорчик вроде цветочков. Я ещё когда первый раз их увидела, подумала, что очень по-весеннему. Как раз под настроение пришлось.

– Откуда у тебя в декабре взялось весеннее настроение? – фыркнул Макар уже полностью успокаиваясь. Конечно он не помнил рисунок на обоях, он в своей квартире только спит, и то не каждый день.

– Ребёнок, при чëм тут декабрь? – голос мамы стал удивлённым, – Ты купил квартиру в марте.

Макар приподнял брови, сразу не сообразив, что по телефону его мимические изощрения не видны. Он отлично помнил сделку. Снега той зимой выпало столько, словно его где-то копили предыдущие лет десять и сейчас наконец решили выдать. Макар долго петлял вокруг банка, пытаясь пристроиться между наваленных уборочной техникой куч и при этом не схлопотать сход лавины с крыши на его многострадальную тойоту. В итоге он намертво увяз в каком-то Богом забытом дворе, еле оттуда выбрался и опоздал на сделку минут на двадцать. В банк он влетел красный как рак, потный, на ходу стряхивающий с шапки снежные сугробы. Как такое забыть?

Но мама твёрдо стояла на своём. Пришлось лезть в шкаф за папкой с документами и доставать договор купли-продажи недвижимости. Договор обнаружился на положенном месте, но хорошие новости на этом закончились.

Дата на шапочке ехидно утверждала о маминой правоте.

***

Из подъезда Макар буквально вылетел, распугав пасущихся у лавочки голубей и получив неодобрительный взгляд торчащей в окне первого этажа соседки.

Почти бегом пролетев через двор, Макар завертел головой в поисках своей машины.

Парковка была практически пуста из-за обеденного времени, но автомобиля Макара на ней не было.

Он отлично помнил, как вчера парковался у тощей берёзки и опасался, что снесёт её задницей и получит массовое проклятье от всех местных защитников природы. Но берёзка стояла, такая же хилая и невзрачная, а машины под ней не было.

Уже не надеясь на какой-нибудь результат, Макар достал из кармана брелок и ткнул на кнопку. Машина не отозвалась.

Градус бреда повышался с рекордной скоростью.

В голову пришел вчерашний разговор с Игорем о сумасшедших, которые не понимают, что сошли с ума. Вдоль хребта пробежал табун мурашек, но Макар усилием воли заставил себя мыслить рационально.

Должно же со стороны быть заметно, что человек трогается рассудком? Гоша бы точно что-то понял, они же видятся буквально каждый день. Или наоборот, из-за того, что видятся они часто, глаз замыливается, и потихоньку уезжающая кукушка не вызывает у друга опасений? Мол, Макар всегда был раздолбаем с кашей в голове. Ну, подумаешь, мысли у него путаются. Тоже мне беда.

Думать в таком состоянии о работе казалось совершеннейшим бредом. К тому же, данное шефом время на оклематься подошло к концу и по прибытии его непременно ждёт выволочка. Нужно было подстраховаться, съездить в поликлинику и открыть больничный.

Пальцы ткнули иконку приложения вызова такси и машинально вбили в строку конечной точки маршрута адрес Игоря.

Впрочем, больница никуда не денется. Будет гораздо лучше, если он для начала поговорит с другом и убедится, что ещё не до конца рехнулся.

Глава 3

Игорь долго не открывал. Макар успел постучать кулаком, позвонить в звонок и даже стукнул дверь носком ботинка, когда внутри наконец раздалось шевеление.

Шаркающие шаги, на Гошу совсем не похожие, остановились у двери. В глазке блеснул свет. Макара изучали. Это на Игоря тоже не очень походило. Обычно он сначала открывал двери, а зачем спрашивал кто пришёл и чего им надо. Эта привычка порой создавала Гоше проблемы, но избавиться от неё друг не мог. До этого дня.

Раздался щелчок замка, шуршание цепочки и дверь приоткрылась буквально на пару сантиметров.

Раздражённый Макар пропихнул в щель носок ботинка и распахнул её на всю катушку, едва не заставив повисшего на ручке друга вывалиться следом.

– Гош, у меня какая-то ерунда происходит. Помнишь, о чем мы вчера говорили?

Макар осёкся. Гоша был пьян. Пьян прям в дымище. В первой половине буднего дня.

За Игорем в принципе не водилось особой любви к алкоголю, но сейчас друг выглядел как классический вариант запойного пьяницы – опухший, со спутанными патлами и недельной щетиной, в растянутых на коленях трениках и дырявой майке, он как будто прибавил сразу десяток лет.

– Начальник, окстись, – еле поворачивая язык и пытаясь сфокусировать мутные глаза на фигуре Макара, промямлил Игорь, – Я тя уже месяц не видел. С тех пор, как ты мне протокол впаял. Совршнно, необосновнно, мджу прчим.

В конце предложения язык человека, которого совсем не хотелось звать Гошей, окончательно запутался.