Привет, это я (СИ)

Без боли не обошлось, и он довольно сильно ударился об косяк, выбираясь из ненавистного чулана, но это был ценный урок. Он слишком засиделся. Его рост уже давно не подходил под габариты уютного, но закрытого пространства, и ему пришлось заплатить эту маленькую цену за собственную трусость.

На голове осталась шишка, но прошлое тоже осталось в прошлом, а разум прояснился, высвободившись из многолетней темноты. Драко был искренне благодарен Гермионе за то, что она смогла достучаться. Он всё еще не понимал её, не до конца принимал все аспекты её жизни, но клятвенно пообещал себе стать человеком достойным этих трудов и этого терпения. Ещё в тот день, на предсвадебном приёме в Мэноре, ему стоило лишь раз заглянуть в её в глаза, чтобы понять: между ними ничего не изменилось. Она все также вспыхивает и краснеет рядом с ним, а он всё также теряет голову от этих неподдельных эмоций.

Можно было отрицать это до бесконечности, но истина всё равно никуда бы не делась от этих тщетных попыток сбежать от самих себя.

Самому себе признаться всегда тяжелее, чем кому-либо ещё. Но обманывать себя проще простого.

Пока Поттер открывал вино, Драко распечатывал письмо от Блейза, а затем вслух зачитал его для всех присутствующих. Забини поздравлял Рона с рождением сына, справлялся о здоровье его жены и коротко рассказал о своих делах в Америке. Он собирался вернуться на следующей неделе с какими-то потрясающими новостями и просил устроить ему королевский приём с цветами и ужином из десяти блюд, ведь единственным джентльменом из всей этой разношёрстной компании он считал только себя, а потому просил ценить его и ухаживать как полагается.

Малфой читал с выражением, делая паузы и повышая голос на хвалебных одах Блейза самому себе, веселя Поттера и Уизли до болезненных колик в животах. Он быстро черканул обычной авторучкой на обратной стороне письма «пошёл нахрен» и, смяв письмо в комок, бросил его в Живоглота, решив, что книззл лучше всего подходит для доставки таких посланий.

Кот лишь смерил его презрительным взглядом жёлтых глаз и заснул, не обращая внимания на летающие письма.

— Так вы уже точно решили, что назовёте сына Хенриком? — спросил Гарри у рыжего, отсмеявшись вдоволь.

— Да, он будет Хенриком Артуром Уизли, — с гордостью в голосе подтвердил Рон и выпрямил спину от раздирающего самодовольства.

— Какой кошмар, — демонстративно ужаснулся Драко и округлил глаза. — Получше ничего не мог придумать?

— Тебя забыл спросить, Малфой, — тут же ощетинился папаша, перебирая в уме остроумные ругательства. — Страшно узнать, как ты собираешься назвать своего. Аквариуc? Таурус? Скорпиус? А, может, сразу Серпенс?

— «Превосходно» тебе по Астрономии, Уизли, не знал, что ты в курсе, как называются созвездия и что они из себя представляют. Прям растёшь в моих глазах, — Драко отпил из своего стакана и откинулся в кресле, продолжая поддевать Рона, который от злости уже начал поджимать губы. — Но, кто тебе сказал, что я собираюсь продолжать традицию Блэков называть детей в честь звёзд и созвездий? Хотя, скажу честно, некоторые варианты весьма привлекательны, скажем, Феникс или, например, Персей. В конце концов, я могу назвать его Лео, да только не хочу доставлять некоторым надоедливым грифам такого удовольствия.

Рон скривился и тоже сделал глоток, сдерживаясь от ругательств. Он немного побаивался беременную Гермиону и потому спускал Малфою почти все его язвы. Гарри улыбался, переводя взгляд с одного на другого, с интересом ожидая от каждого из них нового ответа.

— А я решил, что назову второго сына Альбус Северус Поттер, — вмешался он, воспользовавшись короткой паузой. — Что думаете?

— Это ещё хуже, чем Хенрик, ей-богу, — встрепенулся Малфой, бросив на Поттера негодующий взгляд. — Ты серьёзно? А что не МакГонагалл? Глядишь и станет в будущем новым директором Хогвартса, бородатым, патлатым и злобным. Мерлин, ты правда решил назвать так младшего сына? Ты сумасшедший извращенец, слышишь, отсядь от меня, придурок.

Драко начал театрально двигаться на другой край дивана подальше от Гарри, сыпля проклятиями. Рон гоготал, хлопая себя по коленям, а вернувшаяся с кухни Гермиона, которая слышала весь разговор, едва не уронила тарелку с сыром, споткнувшись об ножку кресла, в котором лежал Живоглот.

— Есть у меня одна книга, — уже совершенно серьёзно сказал Драко, перекрикивая всеобщее веселье, — так и быть подарю её тебе и, может быть, у маленького Поттера будет шанс прожить жизнь с нормальным именем.

Малфой встал со своего места, но стоявшая рядом Гермиона мягко положила руку ему на плечо и слегка надавила.

— Я схожу, — улыбнулась она, — где искать?

— В моем чемодане, — Драко медленно сел на место и поцеловал её кисть. — В серой обложке без названия, ты сразу её найдешь.