Притворщики

Илья потянулся к темноволосому, тот хоть и неохотно, но убрал руку с локтя девушки. Полина шагнула назад, Илья мягко взял ее за плечи.

— В последний раз спрашиваю: ты едешь? — рявкнул он.

— Миша, я же сказала — нет, — еле слышно проговорила Полина. — И не смей больше ко мне приходить.

— Полина, пожалуй, я провожу вас? — просто предложил Илья.

Она подняла на Илью тревожные глаза и коротко кивнула.

Илья ввел Полину в подъезд и, отпустив ее плечи, просто пошел следом.

— Будьте осторожны с ним, — сказала она, останавливаясь перед своей квартирой. — Он из тех, кто не понимает слова «нет».

— Мое «нет» он поймет, — ответил Илья как можно тверже. — Не думаю, что он тупее вашего соседа снизу.

— В том-то и беда, Илья, что он умнее соседа, а еще хитрее и злопамятнее.

— Если хотите, я останусь с вами на некоторое время.

Полина достала ключи и открыла дверь.

— Нет, не нужно. К счастью, ключей от моей квартиры у него больше нет… А вы возвращайтесь к брату. Спасибо за помощь.

Дверь захлопнулась, Илья спустился на улицу.

Темноволосый прохаживался у подъезда, засунув руки в карманы пальто.

Завидев Илью, он прищурился и неторопливо пошел навстречу.

— Слышь, мужик, разговор есть, — бросил он, подходя.

Илья остановился.

— Ты, дубина, что ты суешься, куда не просят? — злобно зашипел темноволосый. — Шоферюга хренов…

Илья просто смотрел ему в лицо и молчал. Он пытался понять, что на этого ублюдка подействует лучше: вызывающая вежливость или грубый напор.

— Ну что пялишься, лакей? — мужчина едва удержался, чтобы не сплюнуть себе под ноги. — Тебя, говнюк, не учили не встревать в чужие дела?

— А вас не учили не хамить незнакомым людям? — ласково спросил Илья. — А тому, что если девушка отказывается, нечего ее за руки хватать? Тоже не учили?

— Я со своей бабой как хочу, так и…

Илья резко толкнул темноволосого в грудь. Тот отлетел назад, завалился на капот своей машины. Илья, не давая ему опомниться, перевернул его и, заломив руку, прижал.

— Твоей бабы тут больше нет, уясни это раз и навсегда! — проговорил Илья, наклонившись к уху противника. — Эта женщина теперь с другим. И если я еще раз узнаю, что ты грубо с ней обошелся, я тебя на тряпки порву. Без предупреждения. Все понятно?

Соперник промычал нечто. Илья ослабил нажим и переспросил:

— Все понятно?

— Отпусти, пожалеешь…

— Сейчас увидим, кто пожалеет, — сказал Илья и отступил в сторону.

Темноволосый поднялся, с ужасом уставился на свои перемазанные черной грязью руки и на темные разводы на пальто: он обтер собой половину капота.

— Ну что, мужик, — тяжело дыша, проговорил он. — Вот и познакомились… Я с тобой, между прочим, поговорить хотел…

— А я твоего диалекта не понимаю, — процедил Илья.

— Мне пох…, с кем она сейчас путается, потому что все равно вернется. Я ее знаю. Ей хозяин нужен, а не рыцарь-заступник.

— А ты ее спрашивал, кто ей нужен?

— Бабу не спрашивают. Бабу имеют. А такую особенно.

— Что сказал? — Илья шагнул вперед.

— То и сказал, — темноволосый утер краем рукава раскрасневшееся лицо.

Илья ударил сильно, наотмашь. Мужчина отклонился, но неловко, и кулак Ильи все же рассек ему губу. Роняя кровавые капли на асфальт, темноволосый постоял, пошатываясь, попытался найти что-то в кармане.

— А теперь пошел вон, — приказал Илья.

Мужчина забрался на водительское место, несколько раз попал ключом мимо замка зажигания.

Илья стоял у него над душой и смотрел на мерзавца, пока тот не завел машину и не поехал прочь со двора.

* * *

Часы на столике давно пискнули, что наступила полночь.

Полина так и не раздевалась, лежала, свернушись калачиком под пледом.

Очень болела голова. Так у нее всегда бывало после того, как поплачешь. Слезы высохли, но от давящей тоски сердце плясало и гулко колотилось, виски ломило, нос заложило. Закрывшись пледом с головой — словно кто мог ее увидеть в пустой квартире — она время от времени тихо скулила в подушку.

Было очень плохо. Сначала Полина хотела поговорить с Верой, рассказать про сумасшедшую субботу, но потом она передумала. Конечно, Вера выслушает, поохает, пожалеет, посочувствует, даст целую кучу разумных, но бесполезных советов. И пока их разговор будет продолжаться, Полина повеселеет, снимет часть тяжести с души… Но едва только она повесит трубку, как отчаяние навалится снова. Так было уже не раз. И поэтому Полина решила не беспокоить подругу. В конце концов, это ее собственные проблемы, сама нажила, сама и справляйся.