Притяжение звезд

Мэри О’Рахилли, стараясь никому не мешать, все еще мерила шагами узкое пространство между койками: три шага до окна и три шага обратно.

– Миссис О’Рахилли, как вы себя чувствуете?

– Хорошо. Можно мне немного посидеть?

– Конечно. Делайте что хотите.

Обойдя ее, я приблизилась к Айте Нунен и, приоткрыв ей губы, вложила термометр под язык. Больная не шевельнулась.

Вернувшись к Делии Гарретт, я встала коленями на ее кровать, потому что мне нужно было проверить еще один признак: уперлась ли голова плода в таз, или плод все еще находится в свободном плаванье.

– Пожалуйста, лежите ровно на спине, миссис Гарретт, это займет одну минуту.

Глядя на блестящий купол ее живота, я сделала правой рукой так называемый обхват Павлика[13], прижав ладонь чуть выше тазовой кости и, погрузив пальцы в кожу, как будто обхватила большое яблоко, аккуратно стараясь подвигать крошечный череп из стороны в сторону…

– А-а-а! – Делия Гарретт в буквальном смысле лягнула меня, отбросив прочь.

Я потерла ребра в том месте, куда ударила ее пятка, а сама размышляла о плоде. Под моими пальцами голова ничуть не сдвинулась, значит, да, у женщины начались схватки на два месяца раньше.

– Миссис Нунен его выплюнула, – заметила Брайди.

Я увидела, что выпавший изо рта Айты Нунен термометр заскользил по одеялу.

– Передай его мне, да побыстрее, пока он не остыл.

Брайди кинулась в проем между двумя кроватями.

– Покажи!

Она поднесла к моему лицу термометр, держа его вертикально.

– Нет, поверни, чтобы я смогла увидеть ртуть.

Она так и сделала.

Термометр показывал 41 °C. Снова повысилась.

– Проверь, пожалуйста, осталось ли у нее виски в чашке.

– Там еще много, – доложила Брайди.

– Тогда положи ей на затылок полотенце, смоченное ледяной водой.

Она побежала выполнять.

Я потянула за панталоны Делии Гарретт и пояснила:

– Их придется снять.

Она недовольно запыхтела, но подняла ноги, чтобы я могла их стянуть.

– Раздвиньте колени, пожалуйста, только на минутку.

Мне даже не нужно было до нее дотрагиваться. На паховых волосах виднелась запекшаяся красная корка – мы называли этот процесс отхождением слизистой пробки, и это был верный признак близких родов.

Стоявшая у меня за спиной Брайди издала испуганный вскрик, но его заглушил новый стон Делии Гарретт.

Я вынула часы из кармашка: с момента прошлой схватки прошло всего пять минут. События развивались слишком быстро.

Родившийся на тридцать второй неделе младенец был бы сильно недоношенным. Все, что мы могли сделать с такими детьми, это поместить их на неделю в теплый бокс наверху, а потом отправить домой и – особенно если это были мальчики, как правило, очень слабенькие – скрестить за них пальцы в надежде, что первый год жизни они переживут.

Самое главное – позаботиться о матери, напомнила я себе. Следить, чтобы давление у Делии Гарретт не прыгнуло слишком высоко.

Я взяла ее за запястье. Подушечками пальцев ощутила, как ее пульс скакнул, точно прорвавшая дамбу река. Я взбила ей подушки.

– Сядьте, дорогая, и привалитесь к подушкам.

Беспомощно моргая, она повиновалась.

А Брайди как стояла, раскрыв рот, с термометром в руке, так и застыла.

Я попросила ее продезинфицировать термометр – просто чтобы отправить к раковине. Сама же пошла следом и зашептала ей в ухо:

– Знаешь, что самое главное для медсестры?

Брайди смешалась.

– Руки? Ноги?

Я указала пальцем на свое лицо и придала ему невозмутимое выражение.

– Если медсестра выглядит озабоченной, пациентки начинают нервничать. Так что всегда следи за своим лицом!

Обдумав мое замечание, она кивнула.

Я обратилась к Делии Гарретт:

– Думаю, вы скоро родите.

Впервые за все время в ее голосе послышался страх.

– Не может быть! Она должна появиться на Рождество!

Постаравшись говорить как можно веселее, я произнесла:

– Значит, она считает, что ей надо родиться на Хеллоуин.

– Ой!

Обернувшись к Брайди, я заметила, какое у нее перепуганное лицо: по ее руке поползла алая струйка.

– Что такое? – строго поинтересовалась я.

Она смотрела на меня, чуть не плача.

– Простите, я все сделала, как надо, я положила его в кастрюльку с кипятком, но он, наверное, стукнулся обо что-то… я его вытащила…

Я же хотела, чтобы она промыла термометр в карболовой кислоте. Какой надо быть дурехой, чтобы не знать, что в кипящей воде тонкая стеклянная трубочка лопнет?

Но я закусила губу. Неужели я понадеялась, что эта молоденькая девушка всего за пару часов овладеет всеми премудростями профессии медсестры!

– Извините, я оставлю вас на минутку, – обратилась я к Делии Гарретт.

Она зарылась лицом в подушку и застонала.

Я пересекла палату, взяла руку Брайди и слегка потрясла ее над кипящей водой, смахнув с кожи мелкие осколки. Потом убрала пламя спиртовки, чтобы пары ртути из разбитого термометра не распространились по помещению. Насухо вытерла стерильной салфеткой кровоточивший палец и помазала порез антисептическим карандашом, который лежал в кармашке моего фартука, чтобы ранка побыстрее закрылась и кровь не закапала все полы в больнице.