Притяжение

— Вот ужас! — воскликнула Ник, снова встрепенувшись. — В довершение ко всему меня покажут в новостях в ужасном виде.

— Послушай. Тебя, скорее всего, не покажут. Я смотрела новости в шесть часов. Там показывали какой-то жуткий пожар на Стейтен-Айленд, где огонь вышел из-под контроля, потом что-то про сексуального маньяка, и еще ограбление в метро. Я не думаю, что там покажут тебя. Хорошо еще, что покойник не был черным.

Ник растерялась.

— Почему?

— Если бы один из вас был негром, тогда бы они точно тебя показали, не сомневайся. Они делают все, что могут, для разжигания расовой ненависти в этом городе. Клянусь Богом, они видят в этом свой священный долг.

— О, Господи! — Ник перевела дыхание и подняла голову, глядя куда-то вверх. — Пожалуйста, Боже, прошу тебя, сделай так, чтобы меня не показали по телевизору.

— Хочешь чашечку кофе? — спросила Джоанна. И тут же сказала себе: — Кретинка. Что я говорю? Ты должна поспать. Лучше я дам тебе валиум. Клянусь Богом, такие вещи выбивают меня из колеи. Ты, должно быть, хочешь, чтобы я заткнула свой фонтан хотя бы на секунду? — Она хлопнула себя по лбу. — Сьюзен, извини! У меня такое чувство, будто все это происходит со мной. Словно мы знаем друг друга всю жизнь. Прости, дорогая. Я переживаю за тебя.

Ник посмотрела на подругу. Она была рада, что приехала сюда.

— Спасибо, — просто сказала она.

— За что? Ведь я не могу тебе ничем помочь.

— Хотя бы за то, что ты меня не осуждаешь.

— Мы одна семья. Ты оказываешь нам честь, остановившись здесь. У нас не принято осуждать членов семьи.

— По крайней мере, ты и мать Фрэнки отнеслись ко мне по-родственному.

— Мать Фрэнки?

— Дядя Эдвард сказал, что она с ним разговаривает, — пояснила Ник. — Ты заметила, как он повернул ее фотографию вчера вечером, чтобы она могла «наблюдать» за вашим бракосочетанием?

Джоанна грустно улыбнулась.

— Я бы хотела ему понравиться. Но это непросто. Родители Фрэнки умерли, и дядя Эдвард… Не знаю, в чем тут дело. Скорее всего, в моем языке: язык мой — враг мой. Мне очень хочется ему понравиться. — Джоанна начала всхлипывать. — Послушай меня. Сегодня твой бенефис, и ты можешь плакать, сколько тебе вздумается. Извини. Весь этот уик-энд, свадьба и все такое…

— О, Боже, — простонала Ник. — Я должна уехать. Ведь у вас медовый месяц.

— Знаешь, что я тебе скажу? С Фрэнки любая ночь — как брачная.

— Тебе повезло.

— Да, я всемогущая женщина, — весело проговорила Джоанна. — Нашему медовому месяцу ничто не может помешать. Лучше скажи, что я могу для тебя сделать.

Ник все еще была в пальто.

— Я хочу принять душ и, может быть, прилечь на несколько минут.

— Душ здесь, — показала Джоанна, включая лампу дневного света, озарившую розовую ванную, оклеенную серебристо-черными обоями. На вешалке в ванной висели полотенца не первой свежести. — Надеюсь, у тебя есть чистое белье. Только, умоляю тебя, Сьюзен, не нюхай эти полотенца. В твоем состоянии это опасно для жизни. — Джоанна собрала полотенца в охапку и пошла за свежими. Ник посмотрелась в зеркало, чего избегала уже несколько часов. Ее лицо припухло, глаза покраснели, щеки выглядели помятыми от слез. Хорошо еще, что у нее короткая стрижка. Волосы выглядели просто грязными. Одежда была помята.

Ник смотрела на свое отражение. Неужели прошло всего два дня с тех пор, как она смотрела на себя в женском туалете, прежде чем встретиться с Джеффри?

Изучая собственное лицо, Ник внезапно осознала, что видит перед собой личность. Это было необычно, потому что прежде она видела только волосы, губы, глаза — болванку для макияжа или объект для самобичевания. Ей захотелось поближе познакомиться с этой женщиной в зеркале, постараться ей чем-нибудь помочь.

Вернулась Джоанна со свежими полотенцами нежно-голубого цвета. Она протянула их Ник.

— Держи. Надо ждать целую вечность, пока пойдет горячая вода, но она пойдет и может обжечь тебя, если ты не успеешь увернуться. Когда кто-нибудь в этом крыле дома спускает воду в унитазе, напор в душе уменьшается, но остается достаточно сильным, чтобы вымыть голову.

— Это намек? — спросила Ник.

— Да нет, ты можешь не торопиться. Постарайся расслабиться. Что еще тебе предложить?

— Спасибо. Больше ничего.

— Правда, Сьюзен, будь осторожна с горячей водой. Не хочу, чтобы ты еще и ошпарилась.

Ник стянула платье через голову. Она внезапно вспомнила Тодда. Тодд. Теперь, когда она попала в беду, он, наверное, будет держаться от нее подальше. Или, наоборот, захочет ее поддержать, появиться с ней на публике? Ник ни в чем не была уверена. Они едва знакомы. Она льстила Тодду, восхваляя его мужскую силу, и он увлекся ею не на шутку, но они даже толком не познакомились. У нее возникло опасение: Тодд может узнать фотографию Джеффри, если ее покажут по телевизору, и вспомнит их соседа по ресторану. Нет, успокоила Ник себя. Он тогда не обратил никакого внимания на Джеффри. Ведь она старалась казаться наивной девушкой, пока замышляла свои козни.