Пристанище Отд..ха 2

– Мёртвое может подламывать, двигать, бросать предметы – делать всё, что угодно. Но для завершения действия нужно касание живого.

Я вспомнил, как пол в заброшенном доме провалился от падения камня. Вспомнил, как разваливалось стекло после моих касаний.

– Мёртвое может говорить в твоей голове, но на записи ты не услышишь ни звука.

С изображением всё наоборот.

– А ещё всё, что умерло здесь, не может далеко уходить от Пристанища.

– Насколько далеко?

– На полкилометра можно, дальше не пробовала.

Интересно, она может меня слышать? Или только читает мысли?

Кать, ответь что-нибудь, если это так.

Тишина.

Катя – лох!

– Иди в жопу.

Я ощутил себя пристыженно – как школьник, рассказавший настолько «тихо» матерную шутку про учителя, что она её услышала.

– А как тогда я мог услышать голос в своей голове, свисая с балкона?

– Та ты гонишь, – отозвался Влад.

– Не гоню. Я его слышал. Оно говорил «не слушайся, спасайся!»

– Если ты не бредишь, то тебе повезло быть двуликим.

– В плане?

– Рискнём? – спросил Влад, и, очевидно, не меня.

Я стоял, как будто меня тут вообще не было.

– Последний?

Снова молчание.

Затем Влад подошёл ко мне и положил руку на плечо.

– Послушай, Лот. Если ты уедешь отсюда, тебе ничего не будет.

– Не понял.

И это всё, что я мог сказать.

– Ну, для чего ты сюда приехал?

– Потому что мне Катя…

– шлюха!

– …сказала. Кать, ты чего так ревнуешь?!

– Ты приехал ко мне, а уехал с другой!

– Блин, да я не знал! Я думал, ты в неё переселилась!

– Бред несёшь…

– Слушай, а зачем ты мне тогда намекала, что её надо спасти?

– ТАК, хватит! – вмешался Влад. – Катя, отстань от человека! Он вообще не врубает, что происходит!

Я был очень благодарен ему за это – гон призрака был мне не по силам.

– Тогда просто знай, что это была моя работа.

Влад стоял молча – значит, фраза предназначалась мне.

– Послушай, братан. У тебя есть время до завтрашнего вечера. Погуляй денёк, купи себе пару сувениров… а потом скажешь, готов ли ты воевать против этого всего ценой жизни.

Был ли я когда-то готов ехать сюда? Идти на базу, фотографируя проходы на смартфон, чтобы увидеть там что-то другое?

Нет, никогда не был.

Готов ли я сейчас?

Не знаю.

– Лот?

– Влад, а что значит – двуликий?

– Это значит, что в тебе есть и живое, и мёртвое. В каком-то соотношении.

– В каком?

– Уффф… – он тяжело выдохнул, – я не знаю. Если ты не ведёшь с нами двойную игру, то в незначительной.

– А если?..

– Тогда мы не знаем, какая опасность передо мной сейчас стоит.

Глава 8

На миг мне даже показалось, что я забуду всё, что мне сказали, даже эту встречу – так сильно мозг отказывался думать о произошедшем.

Я стал на мост и пошёл в сторону света. Хотелось включить фонарик на телефоне, но меня попросили этого не делать – чтобы не привлекать внимания нечисти с Пристанища.

Со ступенек базы на мост спустился человек. Несмотря на моё хорошее зрение, рассмотреть фигуру и движения не получилось. Он (или она), похоже, спешил(-а).

Мне бы хотелось, чтобы это была Катя. И не хотелось одновременно.

«Почти год ты так называл другую!»

В голове была путаница насчёт них. Мне так и хотелось спросить у звёзд:

– Кого мне теперь любить? Катю? Или, может быть, Катю? Блондинку – или блондинку?

А могу я любить двоих? Одну – как воспоминание…

Подростка это не устроит. Да и я не смогу видеться с призраком…

Забить на младшую девушку?

Она непременно найдёт способ…

«Тогда просто знай, что это была моя работа».

Я понял смысл этой фразы моментально. И побежал по мосту.

Заберу её. Сядем в машину. И уедем отсюда навсегда. Как в прошлый раз.

Уже без обещаний вернуться.

Влад как раз дал мне время подумать. Завтра меня здесь не будет. И он поймёт, что я струсил.

Правильно поймёт.

Ну и пусть.

Мои резкие шаги по деревянному мосту хорошо разносились над тишью лимана. Наверное, сейчас можно и включить фонарик – всё равно меня заметили бы.

Дыхание становилось трудным, но большая часть была позади.

– Кать?

Человека, который спустился вниз, видно не было.

– Катя!

Впереди меня треснули доски. Я набрал сил и сделал длиннющий прыжок прям перед надломанными досками.