Пришелец и закон

Он прошёл мимо стола справочной — которая, казалось, специализировалась на выдаче карт автобусных маршрутов присяжным — и нашёл указатель кабинетов. Ему был нужен офис 18-709. Он нажал кнопку вызова лифта, который шёл на этот этаж.

Войдя в лифт, он услышал за спиной постукивание каблуков. Он протянул руку и придержал дверь, не давая ей закрыться. В лифт вошла строгого вида худощавая белая женщина с коротко остриженными каштановыми волосами. Фрэнк ощутил, как удивлённо раскрываются у него глаза, когда он её узнал: Марсия Кларк, главный обвинитель по делу Симпсона. Кларк, должно быть, пришла к кому-то с визитом, потому что теперь она была телезвездой, а не прокурором — интересно, обвиняли ли её коллеги в том, что она продалась, так же, как Клетуса Колхауна. Она ткнула в кнопку четвёртого этажа; Фрэнк нажал восемнадцатый и постарался не пялиться на неё. Табличка на стене гласила: «Все прибывающие на 9-1 этаже будут подвергнуты обыску».

Предупреждение было продублировано по-испански.

Лифт остановился. Марсия Кларк вышла. Кабина снова пришла в движение, и вскоре Фрэнк тоже её покинул. Он отыскал дверь с надписью «Монтгомери Эйджакс, окружной прокурор», задержался на секунду, чтобы поправить галстук и пригладить волосы, и вошёл в приёмную.

— Я Фрэнк Нобилио, — сказал он. — У меня назначена встреча с мистером Эйджаксом.

Секретарша кивнула, взяла телефонную трубку и что-то коротко произнесла в неё. Потом она нажала на столе кнопку, по-видимому, разблокирующую дверь.

— Вы можете войти, — сказала она.

Фрэнк вошёл в просторный отделанный деревянными панелями кабинет, протягивая руку для рукопожатия.

— Мистер Эйджакс, — сказал он, — спасибо за то, что согласились со мной встретиться.

На лисьем лице Эйджакса не было улыбки.

— Честно говоря, — сказал он, — я не уверен, что поступаю правильно. В каком качестве вы здесь, доктор Нобилио?

— В качестве частного лица, не более того.

— Потому что если Вашингтон намерен вмешаться…

— Никто не собирается вмешиваться, мистер Эйджакс, уверяю вас. Но Клетус Колхаун был моим другом — мы знакомы больше двадцати лет. Поверьте, никто не хочет увидеть торжество справедливости в этом деле больше, чем я.

— Ну, хорошо, — сказал Эйджакс, снова усаживаясь. От вида на Лос-Анджелес из окна его кабинета захватывало дух.

Фрэнк тоже сел.

— Но Хаск тоже мой друг, — сказал он. — И мне трудно поверить, что он убил Клита. Помните, что я провёл с тосоками больше времени, чем кто бы то ни было — по крайней мере, из живых людей. И я не видел в них ни следа злобы.

— И что?

— Ну и я подумал — просто подумал, ничего больше, мистер Эйджакс — а не слишком ли вы поторопились, начав преследование одного из тосоков?

Эйджакс заметно напрягся.

— Вы полагаете, что мой офис должен снять обвинения?

— Это было бы благоразумно, — мягко сказал Фрэнк. — В конце концов, это первый контакт между людьми и инопланетянами. Тосоки гораздо более развиты, чем мы. Они могут революционизировать нашу науку и технику. Мы не хотим восстанавливать их против себя.

— «Мы»? — переспросил Эйджакс. — Кто эти «мы»?

— Мы все. Всё человечество.

— Можно сказать, что это тосоки восстановили нас против себя, а не наоборот.

— Но это дело будет иметь последствия мирового масштаба.

— Это возможно. Но факты состоят в том, что один из ваших пришельцев совершил убийство. Преступление не может остаться безнаказанным.

— Нет, сэр. — Фрэнк изо всех сил старался, чтобы его голос звучал ровно. — Факты состоят в том, что кто-то из тосоков мог совершить убийство. Но, опять же, может выясниться, что он невиновен. И если это произойдёт…

Эйджакс развёл руками; Фрэнк заметил «ролекс» у него на запястье.

— Если это произойдёт, его оправдают, и никто не пострадает. Но если он виновен…

— Если он виновен, то вы будете выглядеть белым рыцарем, сражающимся со злом, прокурором-паладином, который не сдался.

Бледно-голубые глаза Эйджакса гневно сверкнули, но он ничего не сказал.

— Простите, — сказал Фрэнк. — Я не должен был этого говорить.

— Если у вас больше ничего, доктор… — Окружной прокурор сделал жест в сторону двери.

Фрэнк на секунду задумался, стоит ли продолжать.

— Ходят слухи, что вы собираетесь баллотироваться в губернаторы Калифорнии.

— Я не делал никаких официальных заявлений.

— Вам, несомненно, будет в этом деле полезна любая поддержка.

— Вы пытаетесь предложить мне взятку за закрытие дела, доктор Нобилио?

— Конечно, нет. Я лишь пытаюсь сказать, что последствия могут быть далекоидущими.

— Доктор Нобилио, если я стану баллотироваться на пост губернатора, то это будет потому, что я верю в закон и порядок. Я верю, что мы не должны отпускать преступников. И я считаю, что Америка должна гордиться тем, что один из её институтов является тем, чем должен — великим уравнителем и бастионом истины.

Фрэнк кивнул.

— И потому вы не можете позволить себе демонстрировать мягкотелость; я это понимаю. Но вы наверняка видите, что вы позволяете себе за политическим амбициям не видеть более глобальных перспектив…

Эйджакс протянул руку.

— На этом закончим, доктор Нобилио. Прощайте.

Фрэнк вздохнул.