Приручить и властвовать

- Я зол на себя, - его губы сжались, когда он встретил ее взгляд. - Ты... привлекательная, gatita. Ты послушная, смелая, красивая. Ты отдаешь себя, не сдерживаясь.

Он действительно видит ее такой? И все же...

- Это плохо?

- Мне полагается подталкивать тебя, ведь только так можно правдоподобно сыграть свои роли перед Надзирателем. Для этого, единственный раз, ты должна продемонстрировать свою подготовку, чувствовать себя без стеснения в роли моей рабыни, не так ли?

Она кивнула, вспоминая о последней неделе или около того, и... Черт возьми, посмотри на себя. Связанная и отшлепанная. Голая. Наблюдающая за разозленным Хозяином и не бегущая при этом к ближайшей двери. Она немного выпрямилась.

Его глаза посветлели.

- Да, ты справляешься очень, очень хорошо, и я горжусь тобой.

Ей казалось, как будто она плывет в потоке воды, согретом солнечными лучами, в холодном океане. Ее сил надолго не хватит, а дно невозможно увидеть, но так тепло…

- Спасибо, Хозяин.

Он поморщился, наклонился вперед, пока их лбы не соприкоснулись.

- Да, это проблема. Я упустил из виду, что, в действительности, ты не моя. Кимберли, я не должен был касаться тебя настолько интимно, - он выпрямился, удерживая ее взгляд. – Нам совсем не обязательно заниматься сексом, чтобы ты справилась с посещением Надзирателя.

- Нет. Не обязательно.

Возможно, она ожидала волны облегчения, но никак не сожаление. Кроме того, она поняла, что ее тело вернулось к жизни, принадлежало ей. Ее лоно все еще пульсировало, и, подчиненная его доминирующими руками, она чувствовала себя красивой. Сексуальной.

Не вещью или животным, а желанной женщиной. Предстоящий секс с Мастером R был... пугающим. И, возможно, замечательным.

- Это часть характера Дома – быть напористым. Чтобы дать тебе то, в чем ты нуждаешься, чтобы помочь тебе с прошлыми проблемами. Но я не вправе навязывать тебе себя в сексуальном плане, - он перевернул ее и снял наручники. - Это больше не повторится, и я надеюсь, что ты простишь меня.

Боже мой, она когда-нибудь слышала, чтобы мужчина так искренне извинялся, тем более Хозяин? Он выкупил ее, старался беречь. То, что он чувствовал сейчас себя виноватым, казалось неправильным.

Она повернулась и обняла его, положив щеку на его плечо, чтобы скрыть свои предательские слезы.

- Мне н-нечего прощать.

Он вздохнул и прижал ее крепко к себе, обнимая в течение долгой, счастливой минуты. Никто в мире так крепко не обнимал, как Мастер R. После поцелуя в макушку он сжал ее плечи, нахмурившись от вида ее слез.

Вытерев щеки, она с трудом выдавила из себя булькающий смех.

- Но, если подумать, вы можете извиниться за заданную мне трепку. Я клоню к тому, что теперь не смогу сидеть.

Его беглая улыбка походила на блеснувшие солнечные лучи после холодного, туманного утра.

- Ты заслужила наказание, chiquita. Теперь иди, сделай несколько кругов в бассейне, чтобы остыть.

- Да, Хозяин.

Когда она выходила из комнаты, он не проводил ее взглядом. Она замешкалась. Он даже не обернулся, чтобы посмотреть на нее. Его взгляд вернулся к стене, и он выглядел... несчастным.

- Gatita, послушание – необходимо условие, - тихо промолвил он, не двигаясь.

Но она уже ушла.

* * *

В среду Рауль вошел в помещение Темницы. За завтраком он взглянул на календарь и осознал, что до звонка Надзирателя времени почти не осталось. Мысль омрачила его день, но напомнила ему, что нельзя оставлять Кимберли в покое. Поэтому он сообщил ей, что сегодня они играют в Темнице.

Что он мог использовать, чтобы не напугать ее? Рауль открыл дверцы шкафа с игрушками и неодобрительно посмотрел на полку, где должны были лежать кляпы. Пусто. Madre de Dios. Прищурившись, он осмотрел полки.

В ряду зажимов для сосков отсутствовал зубчатый клеверный зажим. На следующей полке - пропали анальные пробки средних и больших размеров. Та же участь постигла большие фаллоимитаторы. Ошейник для исправления осанки. Собственно, исчезло все, что могло причинить маленькой рабыне какие-либо страдания.

Его хохот нарушил тишину в комнате и поднял ему настроение. Хитрая баловница. Неужели она думает, что он не заметит пропажу игрушек? Или она просто не в состоянии справиться с угрожающим оборудованием? Он бросил беглый взгляд на стену. Все девайсы для порки остались на своих местах. Опять же, он упомянул, что не будет бить ее кнутом, плетью или паддлом.

Когда она нуждалась в наказании, он использовал свою руку. Так же как на днях.

Такая нежная кожа. Он вспомнил, как его рука оставила следы на ее пышной попке, и его член подал признаки жизни. Он покачал головой. Прикасаться к ней так интимно было ошибкой, не только из-за нарушения его обязательств, но и потому, что он не мог забыть шелковистость ее обнаженной кожи и ее мокрую, горячую киску вокруг его пальцев. Ее возбуждение вопреки страху.

Ким так сладко подчинялась. Она сжала его в объятиях после его извинения, проявляя натуру одновременно и податливую, и великодушную.

Она не твоя. Помни об этом, Сандовал.