Приручить Генерального

Он внезапно поднял меня на руки и впился пальцами в попку, шлепнул по бедру, закинув мои ноги на свой торс.

— Вот так, да? Да? — хохотнул.

Мой домашний халатик, испачканный краской, задрался. Лифчика под ним не было, и соски царапнуло тканью, натянувшейся от контакта с твердым телом.

Дубинин толкнулся.

Бедра впечатались мои, горячий член прижался к моей промежности. Босс ущипнул, поцеловал снова.

— Твои золотые трусики не дают мне покоя, — признался. — До сих пор вижу, как ты крутишь своей попкой перед моим носом, и… зверею!

— Аааах…

Он качнул бедрами. Большой толстый прибор прижался вплотную к моим трусикам.

— Хочу под твои трусики.

— Ээээй… — рыкнула. — Ты сейчас все снятие порчи… испортишь, нах!

— Ты потом еще раз обряд проведешь, окей? — предложил бесстыжий.

Он сдвинул трусики в сторону и коснулся моей плоти, понежил двумя пальцами, лаская.

Не может быть этот бугай настолько нежным, но… был…

Я чуть не взорвалась криком со стоном, когда он мягко погрузил в меня один палец и начал двигать им, постепенно наращивая темп.

— Маленькая. До чего же ты там…. маленькая! — выдохнул в мои губы.

Была ли я влажной? Нет! Была постыдно мокрой, постанывала и будто хныкала.

Боже, как хорошо… Как неприлично хорошо.

— Хочешь оседлать? Присесть на мой? — предложил.

Сознание таяло, волны подкатывали, ммм…

В таком состоянии я бы на что угодно согласилась.

Но с трудом удерживала себя в рамках.

— Хочешь узнать, как бы это было? — провела языком по его шее, куснула за подбородок.

— Блять, да! Хочу…

— Хочешь знать, как бы сильно мои половые губки обтянули твоего гиганта, впуская в себя понемногу, обхватывая.

— Ооооо… Рррр…. Дааааа…

— Я бы долго-долго на тебе раскачивалась, насаживаясь понемногу, а ты бы впивался пальцами в мой зад и умолял сделать это быстрее, жестче…

— Уже умоляю. Делай…

Его член в моей руке стал совсем раскаленным, а палец входил в киску, до самой последней фаланги.

Хлюпало. Пахло сексом.

Давно я не позволяла себе так сойти с ума!

— Ты бы ерзал подо мной, подмахивая бедрами, мечтая поскорее натянуть меня как следует и горячо выебать в узкую щелочку.

Еще немного…

Перед глазами темнело, начали взрываться звезды.

Тело натянулось в той самой судороге, за которой последовал взрыв. Я кончила, громко постанывая, заливая большую, горячую ладонь мужчины.

Дубинин выдохнул шумно и сдавленно простонал через стиснутые зубы, выплеснулся на мои пальцы. Жаркий рот босса снова требовательно прижался к моему, целуя задушено.

Господи, но это мне сейчас зачем?

Дышать нечем, я задыхалась…

Между ног горело, сжималось.

Дубинин потер большим пальцем клитор, и меня снова выгнуло навстречу его касаниям, несколько более наглых движений — и протрясло хорошенько.

Теперь мы восстанавливали дыхание.

В глаза друг другу не смотрели.

Босс опустил меня на пол и поправил трусики. Я прижалась задницей к стене, пытаясь сообразить, что дальше.

Покурить бы… Даже при условии, что не курила, покурить захотелось…

Уф!

Еще рука мокрая, вся в его жемчужной сперме!

Дубинин стоял, опершись ладонью о стену, его член все еще пребывал в полуэрегированном состоянии, подрагивал.

Нужно же что-то делать, выпроводить его…

Как-то…

И не сгореть от стыда.

Дорогие, как думаете, порча снята или проба оказалась неудачной? :)

Спасибо всем за комментарии и отдельная благодарность тем,

кто балует и наградкой - значок хрюшки-копилки над аннотацией!

Глава 13

Глава 13

Марфа

Не думала, что меня можно вот так легко развести на близость и заставить стыдиться. Но удалось же Дубинину это сделать!

Я двинулась в сторону раковины, включила воду, вымыла руку, побрызгала ледяной водой в лицо.

Мысли начали возвращаться ко мне.

Еще кое-что. Безумно важное.

"Надо же до конца провести обряд снятия порчи!" — подумала я.

С каменным лицом я налила чай в чашку и протянула мужчине.

— Выпей до самого дна и отправляйся спать. Не мойся до завтрашнего утра! — я старалась говорить серьезным тоном, сочиняя на ходу. — Встанешь на рассвете, с первыми петухами, умоешься ледяной водой. Трижды перекувыркнись спиной вперед, и порча отступит.

Дубинин медленно поправил на себе трусы, поправил джинсы, взял чашку с чаем, отпил.

— С брусникой?

— Не важно. Делай, как я велела, и ступай… с миром.

На последних словах выдержка меня едва не подвела, губы чуть не растянулись в ехидной улыбке.

Мне не терпелось потрепаться с болтуном Павлюшей, чтобы рассказать ему.

Дубинин шумно осушил чашку с чаем и поставил на стол, развернулся, направился на выход. Я отвернулась с каменным лицом к окну и прыснула в кулачок, ожидая, пока хлопнет дверь.

Хлопнула!

Не выдержав, я расхохоталась в голос, повалилась на диван.

— Ой, не могу! Аааааа…

Я смеялась, до слез, они катились градом из моих глаз.

Несколько минут прошли в буйной истерике смеха!

Пока я не услышала:

— Смеешься?

Я чуть не подавилась смехом, когда прозвучал этот тихий, вкрадчивый голос мужчины.

Вскочила.

На кухню заглядывал Дубинин.